Чужеземка. Рассказы о любви

Чужеземка. Рассказы о любви

Вадим Иванович Кучеренко

Гордая красавица, захваченная в плен воинственным кочевым племенем и предназначенная в наложницы вождю; уродливый слепой музыкант; девушка, живущая в одиночестве на необитаемом острове; морской капитан, преодолевающий шторма и бури – все они герои романтических рассказов, доказывающих одну простую истину: без любви жизнь теряет смысл, превращаясь в тягостное существование. В оформлении обложки использован рисунок с сайта pixabay по лицензии CC0.

Вадим Кучеренко

Чужеземка.

Чужеземка

Раскаленный диск солнца завис над пустыней, роняя тяжелые расплавленные лучи на прах былых тысячелетий. Караван двугорбых верблюдов медленно плыл по отливающим медью песчаным водам. Меж их горбами сидели смуглые воины в белых накидках. Глаза их были полузакрыты в дреме. За последним в караване верблюдом шли, увязая в песке, люди в разорванных одеждах, связанные одной длинной веревкой. Порой они, обессилев, опускались на песок, и тогда их поднимали ударами плетей.

Один из верблюдов в караване выделялся своим богатым украшением. Попона с золотой вышивкой, накинутая на его горбы, слепила глаза отражением солнечных лучей, подвязанные к шее, позвякивали серебряные колокольчики. Между горбов, укутанная для защиты от солнца в черный хаик, сидела молодая женщина. Кожа ее была белоснежна, а волосы того редко встречающегося в природе пепельного оттенка, который ценится на Востоке ценителями женской красоты превыше золота и пряностей.

Это была чужеземка, захваченная в грабительском набеге кочевого пустынного племени на далекие земли. Везли ее в дар самому могущественному вождю пустыни. Сейчас она тоже была рабыней, как и те несчастные, что плелись за караваном. Но она была рабыней, предназначенной властелину. И еще неизвестно было, что мог своенравно пожелать великий вождь. Она могла стать его любимой наложницей. Поэтому обращались с ней бережно. Ее не били, не заставляли идти пешком, вдоволь поили водой.

Ее верблюда вел погонщик, почти юноша, который впервые принимал участие в набеге. Лицо его не успели изуродовать сабельные удары и морщины, и выглядел он не таким свирепым, как прочие его соплеменники. В пути он часто оборачивался к женщине, словно безмолвно испрашивая приказа, словом или жестом, но все было напрасно.