Яйца Кощеевы

Рыба северная: красная да белорыбица; дичь жареная: перепела да кабанчики; соленья разные. Грибы рыжики, налитая клюковка, пироги румяные да баранки сдобные. Квас хлебный, а для мужей – мед хмельной. Цельная бочка в углу стояла, а служки вокруг суетились, как угорелые бегали, новые блюда подносили и кувшины с питием вовремя меняли.

Говорила слова княгиня старая, Дарья. Напутствовала, советы давала. Свое слово молвил и отец невесты – князь Новгородский. Одряхлел он уже, потому и думал молодца Ивана вместо себя на княжение посадить.

Хорошая жена Ивану досталась! Ростом маленькая, волос пышный да длинный, глаза умные. А коли голова не пуста, то доброй хозяйкой в доме будет, да и в делах княжеских помочь сумеет.

Много еще слов было сказано, много хмельного испито, потом скоморохи с дудками да бубенцами прискакали, вволю покуражились. Иные с гуслями прибыли, кто веселые песни горланил, другой хвалебные. Ну, и когда все натешились, настало время проводить молодых в опочивальню.

Встали со своих мест Иван с Василисою, гостям поклонились, да и пошли в тихую спаленку.

Бабка Апраксия постелила им простыни белоснежные, подушечки взбила, одеяльце пуховое приготовила. Травами да маслами особый аромат создала, обереги колдовские, где надо, развесила. Светоч малый на полке запалила, да и вон вышла.

Иван с Василисой зашли в спаленку и на кроватку присели. Посмотрели друг на дружку, счастливые. Заулыбался молодой князь, заглядывая в светлые глаза своей суженой. Так и утонуть бы в них хотел, и не всплывать более, ибо получил Иван счастье земное, настоящее! Простое счастье, человеческое! И не нужно ему никакой славы, княжества русского, богатства да почести, лишь бы была милая рядышком!

Внезапно ветер поднялся, открыл ставни в горнице.

Задрожала липа за окном, ударяясь упругими ветками. Луна желтым зраком зловеще глянула. И что-то в горницу дунуло-плюнуло. Пополз по полу туман зеленый, травами пряными да цветами сонными пахнущий. Стал туман тела младых обволакивать, дрему насылать и слабость телесную. Закрылись глаза Ивана, и повалился он на кровать вместе с суженой, не смог противиться. Лишь чуял сквозь сон, как рука любимой из его руки ускользает… Только сон превозмог, очнулся – нет Василисы в спаленке, а фата ее подвенечная у окошка лежит сиротиночкой.

Заметался Иван, на ноги вскочил, быстрым коршуном из горницы выбежал. Стал искать жену свою, расспрашивать… Но никто не видал Василисушки.