Седьмой круг Зандра

Флегетон – настоящий мастер, как будто родившийся в ЗСК. И не в каком-нибудь роддоме, а здесь родившийся – на поле боя. Флегетон знает, что нужно делать, куда бежать, когда остановиться и стрелять, а когда укрыться. Он всегда на шаг впереди Цирка. Пока – впереди, но в этом – залог его выживания. Осколки и пули хлещут по броне, но Карлосу везёт – ни одного прямого попадания из чего-нибудь действительно убойного. А пули не заставят его даже споткнуться.

Бросок за валун, схема «ёж» – здоровенный скафандр сворачивается клубком, а дополнительные бронированные щитки автоматически закрывают наиболее уязвимые места, – взрыв.

Мощный. Совсем рядом. Схема «бой», и тяжёлые пули в клочья разрывают двух Уродов. Бросок за следующий валун…

– У тебя получится, – шепчет Садыков. Флегетон не отвечает, но Татарин знает, что услышан. – Беги, брат, беги!

Броневик почти на равнине, они почти спаслись, но Карлос ещё под огнём, который становится злее с каждой секундой – Цирк хочет отомстить тому, кто сорвал его замыслы.

– Беги!.. Не ты!

Но поздно: Крокодил рвёт вперёд, собираясь прикрыть напарника, оттянуть хотя бы часть огня на себя, Крокодил долго держался, понимая, что лучше потерять одного апостола, чем сразу обоих, но теперь плюнул и бежит. Крокодил торопится, но не успевает.

Взрыв.

Флегетону все-таки не повезло: две, а может, и три гранаты сразу. И не просто рядом, а во время прыжка – Карлос пытался выйти из опасной зоны, – в тот самый миг, когда весьма весомая масса ЗСК находилась в воздухе.

Взрыв. Один, но их было не меньше двух. Одновременно. И ударная волна легко, как теннисный мячик, забрасывает тяжеленного апостола в расселину.

– Нет!

– Крокодил! Назад!

Второй апостол кричит, но подчиняется. Уроды орут что-то весёлое.

Отряд уходит…

* * *

– Дядя Андрей, а правда, что в Январских Степях реки текут?

– Ага.

– Правда?

– Ага.

– Вы их видели?

– У меня дом на озере стоял, у самой воды, и я каждое утро рыбу ловил: караси, щуки…

– Дядя Андрей! – Поняв, что с ним шутят, Ёшка сделал вид, что обиделся.

 – Я ведь серьёзно спрашивал.

– Серьёзно – про реки? – Жмых – он сидел справа от Андрюхи Агронома – грустно усмехнулся. – Реки теперь только на старых фотографиях.

– И в фильмах, – вздохнул Андрей.

– И там.

Они расположились на броне головного танка, взрослые – потому что имели право, Ёшка – потому что повезло, и вели неспешный разговор, разгоняя скуку долгого похода.