Смерть ей не к лицу

Наташа обладала даром притягивать к себе людей, и уже через минуту вокруг нее собралась небольшая толпа. Не было слышно, о чем говорила актриса, но то и дело слышался ее заливистый смех.

– Я все-таки скажу Славе насчет финала, – заметил Николай Марине, не отрывая взгляда от актрисы. – Может, мне удастся его переубедить.

При мысли, что ей придется в очередной раз переписывать финальную сцену, Марина почувствовала прилив злости. Она резким жестом отставила бокал, и сок выплеснулся через край на скатерть.

– Как тебе не совестно, Коля! – заметил подошедший Спиридонов, ухмыляясь.

– Чего я? – насупился тот, чуя подвох.

– Такую красивую женщину – и будешь резать! – Он указал глазами на Наташу. – Ай-ай-ай!

– Да при чем тут я, это все сценаристка придумала, – пожал плечами Николай, словно Марины тут не было. – Я-то что? Велят резать – будем резать, велят душить – будем душить…

– Душить некиногенично, – заметил неисправимый оператор. – Вот резать – это да! Море кровищи, – произнес он. – Лепота!

Николай не стал вступать в дискуссию, а ретировался к столу Наташи.

Спиридонов сел на его место и с любопытством покосился на сценаристку. Марина молчала и хмурилась. В ней была замкнутость, свойственная людям, которые слишком много времени проводят за компьютером, и, хотя оператор не отдавал себе в этом отчета, он подыскивал фразу, которая могла бы в одно мгновение разбить эту броню.

– Как вам Дубки? – наконец спросил он.

Марина пожала плечами.

– Не знаю. Я еще не видела город.

Мы приехали только вчера…

– Пейзажи тут – пальчики оближешь, – доверительно сообщил Спиридонов. – Местные власти в лепешку расшибаются, чтобы нам угодить, Славе даже ничего платить не пришлось.

– А замок?

– Съемки в замке, конечно, за деньги, но они просто смешные. Вообще народец тут хороший. Бабы так, ничего… симпатичные…

«Боже, какой пошлый дурак», – с тоской подумала Марина.

«Интересно, спит она со Славой или нет?» – думал оператор. Для него не было секретом, что продюсер разводится с женой, причем борется за то, чтобы отобрать у нее их общего ребенка.

Барщак нанял лучших адвокатов, а дочь выкрал, когда та была на прогулке с няней, и увез к своей матери.

– Вот только до Москвы далековато, – продолжал Геннадий. – Полтора месяца в экспедиции не всякий выдерживает. Начинаются всякие истории, романы…

– Как начинаются, так и заканчиваются, – парировала Марина.

«А ты крепкий орешек, оказывается, – не без уважения помыслил Спиридонов.