Хуадад-Сьюрэс

Торговец собрал всю волю в кулак и наконец дал ответ, который мог удовлетворить Бэрэйнэра:

– Как я говорил ранее, мне нужен человек с очень сильной репутацией, однако дело не только в ней. Герцогу довелось однажды вживую столкнуться с твоей… эм-м-м… работой. После этого ему потребовался год для восстановления душевного равновесия. Я знаю, что ему, откровенно говоря, плевать на жену, детей и кого угодно, кроме себя. Но он просто не сможет взять такой груз в Реку Раскаяния и оставить своих мальчишек у Мясника из Хуадад-Сьюрэс.

Наемник откинулся на скрипучем стуле и рассмеялся. Все тот же искренний звонкий смех, будто Бэрэйнэр впервые услышал шутку про кондотьера, а не принимал заказ на похищение. Этот смех, даже хохот, всей своей сущностью был заразительным, светлым, ему до?лжно было вызывать улыбки на лицах и теплоту в душах. Но торговца лишь прошиб холодный пот. Сделав явное усилие над собой, Мясник смог успокоиться и заговорил с издевкой, продолжая зубоскалить:

– А ты, значит, не боишься подарить этих детей Мяснику из Хуадад-Сьюрэс.

Ах, стой. Как ты сказал? Что тебе не хотелось бы, чтобы кто-то сильно пострадал? – Наемник перестал улыбаться. – Богов нельзя обмануть, кэнг, даже если ты врешь самому себе. Ты уже получил пару лет в Реке Раскаяния только за разговор со мной. Но мы же не хотим, чтобы ты зря страдал в объятиях вечности. Ты неплохо подготовился, но я, пожалуй, расскажу еще кое-что о себе, чтобы ты точно понимал, с кем говоришь и какие у нашей беседы будут последствия. А когда я закончу историю, ты сможешь повторить свое предложение о работе, подумав. И, кэнг, – Мясник выдержал паузу, – если ты решишь уйти прямо сейчас, я не обижусь.

Урфус почувствовал, как холодная капля скатилась по пояснице. Тем не менее он не сдвинулся с места.

– Вот и славно. – Бэрэйнэр подался вперед, положив руки на стол. – Мне самому рассказывали много удивительного и нелепого о Дне Осени в Хуадад-Сьюрэс. – Наемник вдруг замолчал и едва заметно повернул голову, словно что-то услышал. Его лицо опять умерло, но через несколько секунд по нему в который раз начала растекаться эта жуткая широкая улыбка.

Особенно страшным было то, что взгляд ожил лишь еще какое-то время спустя. – А знаешь, если подумать, весьма забавно, что твой заказ связан с неким герцогом. Моя история, пожалуй, тоже может начаться с носителя этого титула. Ты наслышан о Мраморном Герцоге?

– Политик, философ, военачальник, стий, национальный герой Вавстравии, – не задумываясь, ответил Урфус.