Поздняя исповедь

Поздняя исповедь

Валерий Сергеевич Горшков

Тюрьма особого назначения #3

«Каждый из нынешних обитателей Каменного острова был тварью, выродком, нечистью и не имел права на существование…» Эти слова сказаны православным священником отцом Павлом. Он служит в тюрьме особого назначения среди преступников, приговоренных к пожизненному заключению. Тюремная паства в своей основе лживая, лицемерная, лишь изображающая раскаянье в суетных молитвах. Выделяется из этой мрачной толпы, пожалуй, лишь один человек. Он никого не винит и не жалеет о содеянном. Это Алексей Гольцов, бывший бандит по прозвищу Реаниматор. От истории, которую осужденный рассказал священнику, кровь стынет в жилах и леденеет душа. Но отец Павел не только выслушал Реаниматора, но нашел в его сердце искры добра и сумел проявить сострадание к невероятной, полной трагизма судьбе…

Валерий Горшков

Поздняя исповедь

События, описанные в романе, являются авторским вымыслом, а все возможные совпадения с реальными фактами и людьми – случайны.

Пролог

Два пропылившихся по самые крыши тяжелых мерседесовских грузовика с каждой секундой неуклонно приближались к латвийско-российской границе. Вдали, за поросшим высокими разлапистыми соснами зеленым холмом, уже промелькнула и исчезла вышка связи контрольно-пропускного пункта «Терехово». Человек на русской стороне секунду назад подтвердил, что зона таможенного досмотра практически свободна. Привычной каждому дальнобойщику многокилометровой очереди нет: в свой апогей вступил летний праздник Лиго – ночь пива, костров и пьяного разврата в зарослях папоротника. В это время верные народным традициям полупьяные таможенники всегда ползают сонными мухами, пропуская по одной машине в два часа, и бывалые дальнобойщики, если выпадает такая возможность, предпочитают пересекать границу либо до праздников, либо через сутки-двое после них. В общем, путь свободен…

До того мгновения, когда два одинаковых, белых с красной полосой, грузовика пересекут первый шлагбаум, отрезав себе путь к отступлению, оставалось всего несколько минут. Через полкилометра будет развилка. Последняя перед границей. Проскочи ее – и назад хода нет…

Скорпион, высокий широкоплечий сорокалетний громила в мятом костюме, с лицом прожженного торгаша, сидел в кабине головной фуры, исполняя роль сопровождающего экспедитора от липовой питерской фирмы, и заметно волновался.