Элла Путешествие в поисках себя

– Слава богу, что не на улице, – съязвила девушка и максимально добродушно улыбнулась, чтобы старикан угомонился и оставил её наедине с домом.

Сделав ещё пару кругов вокруг хижины и то вознося руки к небу, то причмокивая щепоткой пальцев у губ, словно кавказец на рынке, старик решил оставить Эллу в покое.

– Istirahat yang baik saya akan kembali dalam sebulan[3 - Хорошего отдыха, я вернусь через месяц (индонезийск.).], – пролепетал он на прощание, несколько раз подёргав педаль стартера босой ногой.

Затем, проворно усевшись на скутер, укатил в сторону города.

Элла вошла в хижину, заперла хлипкую, еле держащуюся на петлях дверь и, опершись на неё спиной, сползла на пол. Где-то в глубине ей хотелось рыдать. Орать. Выть. Бить кулаками об пол. Но силы закончились. Она стянула с себя походные мартинсы. Швыряя один за другим в глубину хижины. Кое-как высвободилась из компрессионных лосин и прочего белья, от которого давно взмокла. Оставшись в чём мать родила, Элла вышла на веранду и вдруг начала улыбаться.

Обнажённая Эла бежала по пляжу и орала:

– А-А-А-А-А-А-А-А! А-А-А-А! А-А-А-А!

А в голове стучало: «Что я делаю?»

Ещё шаг, один, другой, и ноги коснулись воды. Блаженство.

– Смой мои печали, – шёпотом сказала она Океану, а по лицу поползли слёзы.

Странно. Неожиданно случился момент очищения. Элла плакала и смеялась одновременно. Смывая солёной водой горячие капли. Она то тихонько всхлипывала, то рыдала в голос, то хохотала от счастья.

Проживая, чувствуя каждую секунду настоящей жизни в моменте, как будто давно стояла на паузе. А теперь вдруг механизм отщёлкнулся от солёной воды, и плёнка зашуршала с новой, доселе невиданной скоростью.

«Как это раньше я так жила в этой повседневной рутине? Такой эмоциональной, перегруженной. Не обращая внимания на себя. Не благодаря жизнь. Не обращая внимания на мелочи».

– Теперь всё будет по-другому, всё наладится, вот увидишь, – повторяла она себе как заклинание, уговаривая остановить нескончаемый поток слёз.

Глава 2. Гелла

Элла изменилась. От солнца выгорели ресницы, побелели как снег. Беспощадный солёный ветер растрепал волосы, превращая в вату. Сгоревшая по третьему кругу кожа сползала змеиными лоскутами. От каждодневных водных процедур и ходьбы пешком за неимением транспорта, тело начало подтягиваться, и кое-где даже проявился рельеф.

– Чёрт, да я же красотка! – она подмигнула своему отражению.