Хвост Греры 2

Потому что, допуская туда кого-либо, ты теряешь себя.

Нет, он ничему не учил меня в тот день, не пытался ни «приручить», ни объяснить, кто в доме хозяин. Он просто показал глубину существующей между нами связи, и я ее запомнила. Намертво.

Будь на месте Карры обычный человеческий мужчина, такое «единение» повергло бы меня в ежеминутную панику, потому что у человеческих мужчин настроение может быть нестабильным, оно может меняться. Их личности неустойчивы. Лиам был устойчив, как отлитый из бетона постамент, и паника не накрывала.

Все же присутствовало внутри понимание, что малейшая трещина между нами заставит натянуться межклеточные канаты, она превратит ивовый куст нервной системы в металлический клубок из колючей проволоки.

Но ведь бояться нечего, когда трещин нет.

Муж-Комиссионер – это тот, кто может наполнить твое существование непередаваемыми ощущениями, красками, глубиной. Рядом с ним ты всегда «голый». Это нормально, когда нет тайн.

Но муж-Комиссионер – это приговор. Когда тайны есть.

А они у меня появились.

Глава 1. Тест «положительный»

«Я должна. Ему. О тебе сказать».

Солнечный день, погожий, мирный. Меня, сидящую на лавке со стаканчиком кофе в руке, подмораживало. Я зачем-то решила, что должна задать этот вопрос просто так, по случайности. Должна просто вопросить: «Ты здесь?», – чтобы, конечно же, получить отрицательный ответ. Просто качнулась интуиция, из ниоткуда возникло знание, что вопрос этот задать надо: «Ты здесь?»

И не должен был шевельнуться на правой руке палец, я была уверена, что он этого не сделает.

Но он согнулся.

Здесь. Это был ответ.

Не мой.

Её.

Греры.

Мне вспомнилось ощущение, когда под ногами становится шаткой почва, когда нависает над головой гильотина.

«Здесь».

Мне не хватило их, спокойных дней. Минуло всего две недели с того момента, когда Лиам надел на мой палец свое кольцо, и я не «нажилась» в мирной атмосфере, я не надышалась ей.

«Здесь» – это карма. Штамп в паспорте: «Виновен». Это новый поворот событий, даже дрифт с заносом, это…

Не может быть.

Девять тридцать утра; кто-то спешит на работу, кто-то – в институт, кто-то прогуливается. Осенью отлично гуляется просто так, осенью всегда хорошее настроение, и хочется безбрежной ласковости внутри. У тех, кто проснулся этим утром, был мир. И он сохранился.

А для меня пропал.

«Она внутри». Почему? Как так вышло?

Все должно было быть иначе. Да, были, конечно, аномалии, но я воспринимала их «нормально».