Двести грамм и свобода

Написать плохо сочиненную книгу – все равно, что надеть плохо сшитый костюм: будь он красив тканью, пуговицами и формой, вы никогда не будете в нем идеальны. Я, правда, очень стараюсь красиво складывать фразы, легко, просто и романтично доносить до вас смысл моих строк, но, к сожалению, моё время даёт о себе знать. Я, честно, не очень умею и совершенно не знаю, как это сделать, но очень стараюсь и надеюсь, вы меня не осудите…»

Он дарил мне огромные охапки роз, которые я боялась приносить к себе домой, поэтому вечером он отвозил их обратно к себе.

Я не могла рассказать родителям про него, поэтому все время упорно отмалчивалась, когда они расспрашивали меня, где я провожу свое время. Я была уверена, что они меня не поймут и не одобрят мой выбор. Мне тогда было пятнадцать лет, а ему двадцать три, и пусть внешне и внутренне наш разрыв был столь не очевиден и прост, в социальном значении все осложнялось критически. Наша простая история стала для нас крайне сложной. Гуляя по улицам Москвы, мы никогда не скрывали своих чувств, что в моем городе было невозможно. В месте, где все знали все про всех, отношения несовершеннолетней девушки с взрослым парнем не могли бы остаться незамеченными. Конечно, я считала, что общество не должно судить меня за то, что я влюбилась в пятнадцать лет. А уж тем более судить за то, что мой мужчина родился на несколько лет раньше меня. Да, многие могли считать меня еще ребенком, но это было не так. Моя природа говорила, что это не так, и кровь на бумаге раз в месяц стабильно говорила мне, что я имела право на эту любовь. Но так считала я, а мое мнение вряд ли где-то учитывалось. Я просила Андрея не провожать меня до подъезда. Просила его не подъезжать близко к моему дому, поэтому мы всегда прощались в уединенном месте неподалеку, а потом я возвращалась домой одна. Я перестала общаться с моими знакомыми, старалась не попадаться им на глаза, чтобы не вызывать шквал вопросов по поводу моего отсутствия в их жизни. Сложно сказать, что в тот момент я страдала от недостатка общения с ними. Я никогда не отличалась коммуникабельностью, поэтому мне было очень хорошо в моем новом мире. Словно Андрей затащил меня на середину танцпола, где я не то, чтобы по собственному желанию, но стала подстраиваться под ритм движений окружающих. Сначала крайне неуверенно и робко, но с каждой минутой все быстрее и сильнее овладевала настроением и движением толпы и тихо растворялась в ней.

В конце концов, я влюбилась в него без оглядки, без памяти.