Император желает услышать «Да»

То, что за окнами прячутся шпионы его величества, я не сомневалась: слышала биение их сердец и ровное медленное дыхание, каким не могут похвастаться простые домохозяйки или их мужья, отчего-то сидящие дома в разгар рабочего дня. Другой вопрос – какой смысл наблюдать за нами, не предпринимая никаких действий? Сколько они уже стоят за окнами без движения? Часа два? Ладно, хоть не как мы – на холоде…

И это учитывая, что в империи Го нынче весна!

– Полагаешь, нас не примут и завтра? – взволнованно смотрит на меня герцогиня, когда я забираюсь в салон вслед за ней.

– Примут в любом случае. Торговый договор, которым хочет откупиться твой отец, выгоден северянам. Но это не значит, что они им удовлетворятся, – отвечаю тихо.

– Может, они заставят меня выйти замуж за какого-нибудь родственника императора и оставят в северной столице, в качестве точки давления на отца? – мечтательно протягивает Алинэ, укутываясь в меховое манто.

Боюсь, как бы они из тебя постельную игрушку дворцового садовника не сделали…

Отвожу взгляд и ничего не отвечаю. Вижу, что юная прелестница только и мечтает, чтобы выскочить замуж за сурового северного воина – причем не важно какого!

Сойдет и простой солдат, если у него будет красивое лицо, властный взгляд и могучее тело, как в любовных романах, которыми нынче завален весь материк от запада до востока. Северяне ведут нечестную игру.

Ведь завоевывать можно не только мечом и огнем: вон, герцогиня Даронская готова даровать им и свою жизнь, и свое тело, даже не подозревая, что уже стала жертвой их интриг.

Теперь мне понятно, почему герцог согласился на всю эту авантюру: своим присутствием я давала негласное согласие беречь честь единственной дочери своего эллая?[1 - Эллай – политический союзник.

– А если тебя не пустят внутрь?.. – неожиданно спрашивает Алинэ, когда карета останавливается у более-менее сносного трактира.

– Я выгляжу не так страшно, чтобы закрывать передо мной двери, – замечаю бесстрастно, бросив взгляд на фасад здания.

А потом бессознательно прикасаюсь к своей щеке, замазанной белилами чуть не до состояния маски.