Вечный двигатель

Вечный двигатель

Виктор Брусницин

Интрига романа обусловлена существованием некой сабли – находится в простой уральской семье: три взрослых брата и матушка – с неразборчивой надписью и преданием. В надписи присутствует слово Орфиреус, псевдоним Бесслера, исторического лица, с которым связаны попытки создания Вечного двигателя. Каждая глава во многом несет отдельную историю с приметами времени и места. Перипетии разнообразны: Бесслер, Петр первый и розенкрейцеры; начало прошлого века; барбудос, лилипуты, советские люди и наши современники.

Урал, Болгария, Австрия, Германия, Америка. Витиеватые судьбы братьев: измены и дружба, загадочные личности, забавные и мрачные приключения. Любовь, разумеется, что еще может быть Вечным.

Вечный двигатель

Виктор Брусницин

© Виктор Брусницин, 2014

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Глава первая. Вадим

Полдень удался солнечный, но обходительный. В колке, уместившем деревенское кладбище, подле свежевырытой могилы расположились гроб с ветхой старухой, невеликая толпа: замурзанные старики, стройная дама в шляпке, суровые мужички, редкая молодежь, сурово теснящаяся к отцу отроковица.

Опустив на усопшую скорбный взгляд и держась за ребро гроба, стояла грузная женщина – дочь, Марина Алексеевна, матушка наших героев, трех братьев. Шла панихида с младым, опрятным попом и с гротескными по виду (две плюгавые бабули с величавыми минами) и звучанию (дурными голосами хватали партии) плакальщицами.

Бесчинствовали назойливые слепни и комары – дама в шляпке вооружилась веточкой, малая сердито чесала голень – курили в сторонке пара равнодушных к гнусу копальщиков, молодой и противоположный. Милосердный ветерок овевал тронутые печатью события лица, и обосновалось в уголке пустого неба спелое облачко в легкомысленных буклях.

Обширная ограда вокруг громоздкой, запущенной избы и построек. Мощеный двор затянут узорчатой травой, в приоткрытые щербатые и полинялые ворота амбара видна замшелая груда хлама.

Скисла поскотина, жалко покосился плетень – за ним огород, заросший деревьями репейника и прочим разномастным плевелом. Посреди двора накрыт поминальный стол. Мероприятие приличествующую стадию уже миновало: гомон, пробелы за столом, разморенные от тепла и вина лица.

– Ты, што ись, мякину мне не надо, – доказывал ветхий с пропечённым лицом дедок, адресуясь к соседу, кривенькому взаимно молодцу. – Армия – комель дяржавы и наука для мужика.