Лунный князь. Легенда

Шестеро наших остались для охраны, рассредоточены по крепости.

Надо будет поругаться с Ринхортом: какого черта!

– Но дед же еще не настолько поправился!

– Мариэт творит чудеса, – пробормотал полосатый, отводя желтые глаза.

Мариэт… Стыдно признаться, но в жизни никого не боялся так, как этой девушки, вечно закутанной в черные одеяния и вуали.

Утешает то, что она боится не меньше. Просто трясется от ужаса каждый раз, когда я выбираюсь из своих покоев. В стенку вжимается, стоит нам повстречаться в переходе.

У меня, кстати, появляется нестерпимое желание вжаться в противоположную. Но это невозможно, так как меня обычно волокут на себе Ринхорт или Граднир.

Мариэт так и не принесла мне вассальную клятву. Разве может сущность жизни быть вассалом у сущности смерти? Таким антиподам и встречаться-то не рекомендуется, не то что пребывать под одной крышей.

И, конечно, она не в состоянии излечить того, кто имеет прямое отношение к смерти. Мариэт и не предлагала, что обидно.

Я резко остановился.

– Дарэйли Граднир, либо ты доложишь мне, как полагается, либо проваливай отсюда на веки вечные!

Он вытянулся – глаза навыкате, усы торчком, пасть в клыках. Гаркнул:

– Есть доложить! – и сразу обмяк, махнул когтистой лапой. – Да было бы что. В окрестностях нечисть какая-то завелась, вот и решили проверить. Тебя не стали беспокоить из-за такой мелочи.

– Какая еще нечисть? Гончары?

– Не угадал, – хохотнул тигрище. – Помельче.

Селяне вчера пришли с жалобой, что покойники из могил встают. Говорят, то ли упырь, то ли некромант шалит в округе, то ли оба вместе.

– Что за бред! В Подлунье не бывает упырей.

– Как знать… Раньше-то была всякая дрянь, вот память и осталась. Дарэйли смерти тоже давно не появлялись. С войны Трех миров.

Я замолчал и ускорил шаг.

Какие-то смутные слухи о беспорядках в округе до меня долетали. Та же Дейя рассказывала. В замке шептались о внезапном падеже стада коров, о поветрии неизвестной болезни, выкосившей целую деревню, но такие вещи часто случаются в мире.

Может, и правда, пока я валялся в бреду, то как-то воздействовал на покойников? Или во сне. Кто знает, кроме Гончаров, как повлияет на мир такая сущность, какую опознал во мне Сьент? Дарэйли смерти. Мрааак…

– Так ты думаешь, та нечисть как-то связана со мной? – спросил я.

– Ходят такие слухи у людей, – презрительно сморщился тигрище.