Кромешник, или Ведьмак XXI века

А ведь началось все, вполне себе очень буднично, без всякого попадания в меня большой зелёной молнии, или укуса очень редкого экзотического паука, а просто с обычного смс-письма, пришедшего на мой смартфон ровно через неделю после того, как я демобилизовался из армии.

И было это письмо от моей родной тётки, единственной по материнской линии, которая очень хотела видеть своего единственного племянника, так как, как было написано в её письме – ужо здоровьичко-то у неё не то, а коли она и помрёт, то хоть и не одна.

Думал я, ехать или не ехать, как и собирался, очень не долго. Так как тётка Прасковья, была родственницей доброй надёжной, и даже в чём-то судьбоносной. Появлялась она в нашей жизни не часто, всего лишь раз в году, и только на мамино день рождение, всегда при этом загружая нашу квартиру, большим количеством всевозможных деревенских солений и варений, а так же всегда при этом даря матери крупную белую жемчужину.

Вы только представьте себе, речной жемчуг в центральной полосе России, где она его брала ума не приложу, а она никогда не рассказывала, но данную традицию не нарушала ни разу.

Вот и моя, отдельная от родителей квартира, как раз, и был куплена на деньги от продажи этих жемчужин.

Вот почему я и называю свою тетку судьбоносной, а ещё, как раз она, и оказалась тем самым ключом, который полностью закрыл мою прежнюю жизнь, а взамен её открыл совершенно новую.

Но всё по порядку. Итак, заброшенную и практически вымершую деревню, на краю Шатурских болот я нашёл с большим трудом, и только с помощью очень умного и продвинутого навигатора.

Так как был я здесь ранее, только один раз, и то, в очень далёком и наивном детстве.

Когда приезжал сюда вместе с мамой, как она тогда сказала, ради какого-то обряда. Который заключался только в том, что я просто положил свою ладонь на большой Змеиный камень, являвшийся местной достопримечательностью, и продержал её так не больше минуты.

А затем, повернувшись к двум женщинам, застывшим за моей спиной, был немало удивлён.

Так как моя мать стояла, практически не дыша, и была белее белого, словно я должен был прикоснуться не к обычному камню, а взять в руки оголённый высоковольтный кабель.

А вот тётка Прасковья наоборот, после моего, как мне тогда казалось, простого поступка, изменилась просто таки разительно, причём в лучшую сторону. Мгновенно превратившись, из холодной и властной женщины, этакого Феликса Дзержинского в юбке, в самую добрую и ласковую из бабушек.