Везде, но только здесь

Уйдет ли он завтра или никогда? По идее, все должны когда-то уйти, поэтому и Влад не исключение, как бы сильно этого не хотел Арт. Стоит только свыкнуться с этой мыслью и жить дальше, зная, что завтра еще в нераскрытой коробке; может быть счастливым, а может быть горьким как подгоревший хлеб. Оба варианта уже здесь и живут параллельно.

Но все же о кардиологе. 8:40. Рановато.

Хотя кого Арт обманывает, он не собирается идти туда из-за неуверенности в результатах, а не из-за времени. Не хочется врать родственникам, что у тебя все хорошо. Сердце Арта давно изводило болями, к сожалению, физическими. Но он не шел ко врачам. Лучше умереть резко и не бояться, что что-то не выпил утром или что случайно разгрыз пилюлю при глотании. Замашки стариков. Еще и с легкими, возможно, беда, ведь курение должно как-то обещанно убивать. Не все же сигаретному дыму разносить людские проблемы за такие деньги. За такую сумму можно и медленно, изощренно сквозь года довести человека до потери пульса. Арт искренне считал, что сигареты приносят жизнь ради смерти, никакое не освобождение. Вот если бы кто-нибудь сверху сказал, что в одной случайной пачке, в любой из сигарет кроется моментальная смерть, то все перестали бы покупать сигареты. Куда утешительнее знать, что ты гарантированно умрешь, но потом, спустя горы табака и слез, горы людей и людишек. Философия общества, от которой также отдает замашками стариков.

Арт и Влад уже доели пельмени, пока Арта одолевали мысли. Они немного поговорили о жизни, а потом решили съесть рагу, которое заманчиво стояло в холодильнике.

***

Они сидели за столом. Над головой стояла томительная тишина, которая не давала мыслям разогнаться достаточно, чтобы начать разговор. Даже часы не тикали. Изредка было слышно, как на улице паркуются машины и громко обсуждают какие-то темы прохожие. Было настолько невыносимо, что Арт стал прислушиваться к разговорам за окном, но, скорее всего к счастью, ничего не понял. Влад, ссутулившись, сидел на табуретке и рассматривал свои домашние тапки. Рагу, которое он уже изрядно поковырял вилкой, его больше не беспокоило. Арту пришла в голову странная мысль, что почему-то беспорядок, сотворенный нами, совсем нам не интересен, если в нем хватает придуманной художественной ценности. Например, Влад на своей тарелке собрал из кусочков овощей солнце, подливкой нарисовав вокруг облака. Этим произведением он был явно удовлетворен. Арт отвернулся и посмотрел в окно.

Художественная ценность.