Теперь мы квиты

– Полтергейст сраный, бл*ть, – засмеялся, устало растирая ладонями лицо.

Дема продолжал напряженно пялиться в стену.

– Или тот, кто это сделал, находился в доме…

Я замер, удивленно подсмотрел на него. Но он ни хера не шутил.

– И как только мы ушли, он снова врубил камеры, – проговорил Огинский, уже глядя мне в глаза.

Это звучало полным бредом, но в любом случае, тот, кто подставил нас, продумал все до мелочей.

От этих мыслей не по себе стало, снова злость по венам растеклась. Поднялся со шконки, уперся лбом в стену.

И самое смешное, что сейчас меня волновал не грозящий нам срок. Нет. Единственное, что не давало покоя – это она. Какую роль играла Ия в этом схеме? Пешкой, которую Вершинин умело разыграл в своей партии? Или Ослик не знала о планах Ромы, когда просила меня пойти и отыскать ствол? Ведь одно дело, скрывать от меня правду об убийстве Потапа, и совсем другое – знать, что толкает меня на приличный срок.

Зарычал глухо, зажмурился. От этих мыслей хотелось лезть на стену. От беспомощности своей, от понимания того, что оказался круглым идиотом. Твою мать!

За спиной раздался лязг металлического засова. Маленькое окошко открылось, и в нем появилось злое лицо конвоира.

– Варламов! К стене, мордой в пол.

Почувствовал, как ледяной металл стальными оковами обхватил запястья. Мент толкнул меня в спину, заставляя идти вперед.

Мы прошли несколько секций и поднялись по лестнице. Возле одной из металлических дверей, он остановился.

– К тебе посетитель. У вас пятнадцать минут.

Сняв с меня наручники, буквально впихнул в комнату. Она была небольшой по размерам. Из мебели только было стол и два стула, привинченных к полу.

И когда я увидел того, кто пришел на разговор – внутри все льдом сковало. Ну уж нет! Только, бл*ть, не ты. И точно не сейчас.

***

Он сидел за столом. Руки сцеплены перед собой, взглядом в пол уперся. Спина сгорбленная, изрезанная хребтами мышц.

Он был напряжен, словно камень. Подобное его состояние мне знакомо. И оно не сулит ничего хорошего.

Подошел к столу и прикрыл глаза, понимая, что неприятного разговора не избежать. Не хотел я, чтобы он вот так все узнал.

– Как давно ты в курсе? – раздался его тихий, вибрирующий от напряжения голос. Видел, как Нейман сжал кулак.

Грудь обручем стянуло от понимания того, на что он пошел ради меня.