Порок

Долгая доля секунды, и он расслабленно разворачивается ко мне, встречаясь со мной взглядами.

Его глаза… Неживые. Мертвые. Неподвижные. Глаза, отражающие металлический холод острого лезвия ножа. Карие глаза цвета растопленного шоколада смотрели сквозь меня, но просверливали мою душу. Пугающие глаза, обладающие эффектом оцепенения, пленили каждого: воздействовали на тебя, не отпускали с места, вводили в транс.

Почва уходит из-под ног, сердце колотится, как дурное, а реальность смазывается в размытое пятно.

Делаю шаг назад, но неосмотрительно оступаюсь.

Застываю. Каменею. От его потемневших глаз и просочившейся в уголках губ тени насмешки. Он, не отпуская моего взгляда, своим будто бы прицеливается… возводит курок.

И вот он, момент…

В голове простреливает сильной болью. Это понимание… осознание моей скорой неминуемой гибели. Уничтожение моей жизни… Разрушение моих планов, мечтаний, фантазий, существования.

Я стараюсь держаться и не показывать ему всей своей слабости, но в противовес моим желаниям и жалким попыткам слезы каплями стекают по щекам.

Шатаюсь, как маятник на ветру, словно я нахожусь на краю глубокой бездонной черной пропасти. Рефлекторно сжимаю в кулаки покалывающие безвольные пальцы и начинаю дышать. Глубоко. Часто.

Вдох-выдох. Смотрим друг другу в глаза.

Вдох-выдох. Оба неподвижно стоим, как будто мраморные статуи.

Вдох-выдох. Реанимирую свой онемевший язык.

– Денис… – шелест моего голоса доносится до него на небольшом расстоянии. – Я тебя… прошу… – шепот насквозь пропитан мольбой.

Но он смотрит все так же, не отрываясь от меня. Без капли сочувствия или сострадания.

Ублюдок!

– Одумайся, – с искренностью заглядывая ему в глаза, всем видом говорила, что я не хочу. – Денис…

И это мой конец… Секундная стрелка двинулась вперед. Последняя минута моей жизни. Нынешней… Отсчет пошел.

Его глаза загорелись предвкушением, а у меня с губ слетает неслышный испуганный стон. Но на самом деле в глотке застрял истошный вопль.

Оглушительный выстрел из ствола пистолета его нацеленных на меня вот уже вечность глаз.

Свинцовая гильза эхом ударяется об асфальт, распространяя вонючий пороховой дым в виде его убийственной страшной энергетики.

Звон… Грубый звон его голоса в ушах. Свист. Шаг ко мне, и напеваемый жуткий свист, чередующийся со словами песни.

– Крутится, вертится шар голубой, – нарочно стреляет глазами на мой шарфик на шее и вытаскивает из кармана своих черных трико платок со стеклянной бутылочкой.