Пусть

А то ещё бешенством заразит.

– Не помешало бы, – подумал он и ещё раз попробовал аккуратно отцепить шкатулку от ноги.

Покрытая тёмно-серым бархатом деревяшка не хотела его отпускать. У неё были маленькие острые зубы оранжевого цвета. Прямо как у бобров, только металлические. По крайней мере, Сергей решил, что они из металла, так как это хоть как-то подходило под его разумную теорию происходящего.

То есть, он шёл себе и шёл, а кто-то выбросил из окна шкатулку. Она отскочила от асфальта и случайно зацепилась за ногу заострёнными зубцами.

Очень похоже на правду. Капец, как похоже!

Размышляя над идиотизмом ситуации, парень всё-таки смог снять странную штуку, расцепив её зубцы ключом от квартиры. Из открывшейся раны обильно потекла кровь, и он побежал домой, прихрамывая на повреждённую ногу.

Сергей влетел в квартиру и кинулся в зал к коробке с лекарствами, но остановился как вкопанный. Прямо в центре комнаты на полу стояла, немного подпрыгивая и рыча, шкатулка, которую он абсолютно точно оставил валяться на улице.

– Как ты здесь очутилась? А, тварюга?

Парень прикрыл дверь в зал, нашёл кусок бинта в ванной и перебинтовал покусанную ногу, а затем взял швабру с ведром и попытался вытолкать странную живность в коридор. Но она юркнула под диван и там затаилась.

– Иди сюда. Ты не бешеная? – он представил, как везёт шкатулку в больницу на анализы и сам себе улыбнулся.

С горем пополам Сергей выковырял её из-под дивана, накрыл ведром и сел сверху.

– Попалась, зубастая тварь! Будешь знать, как кусаться!

И в этот момент величайшего триумфа через дверь кладовки в зал вошёл подросток.

Вот просто так взял и вошёл. Он был одет совершенно обыденно. Обычные шорты, тенниска, кроссовки, а в руках абсолютно обычная теннисная ракетка.

На вид ему было лет четырнадцать. Но то, как странный гость носил свою одежду, как стоял и как пронзительно смотрел, становилось понятно – он намного старше, чем кажется на первый взгляд.

Его лицо, никогда не знавшее растительности и мук по её сбриванию, скорее было европейским.

Хотя, если присмотреться, то проглядывали азиатские черты, особенно у уголков слегка прищуренных глаз.

– Фига се! – воскликнул Сергей, а затем медленно моргнул, а затем ещё раз и ещё раз.

– Здравствуй! Я безмерно рад тебя видеть! – сказал незнакомец, почти ребёнок, в глазах которого спряталась бесконечность. Он улыбнулся завораживающей улыбкой, но радости в ней не было.