Последнее искупление только для ангелов. Часть 1. Последний

Тонкие пряди лучей выхватывали из тронной палаты силуэты чиновников, советников и прислуги. По периметру всего зала стояли круглые колонны, величественно возвышающиеся до самого потолка палаты. Свод был украшен мозаикой – застывшая в вечности битва светлых и темных сил – битва двух противоположностей, двух ангелов. Плиточки мозаики потрескались в некоторых местах и почти скрывали лица двух ангелов, но если всмотреться, можно было заметить, что у двух противоположностей один лик.

Король отошел от окна и сел на трон во главе длинного дубового стола.

– Минул тридцать первый день, как я отправил тринадцать гонцов в тринадцать земель, но не вернулся ни один, – произнесенные слова испарились в пустоте, король и не ожидал ничего другого. Чуть подавшись вперед, он, сдвинув брови, наблюдал за каждым из приглашенных советников. Но как будто бы никто не знал, что происходит. Он дал волю каждому советнику высказаться всласть, но слова каждого пусты. Заканчивая совет, он объявил, что отправляется в путь – к крайним землям государства.

На утро следующего дня выпал первый снег. Он падал хлопьями, медленно, как будто застыв в воздухе. Вокруг спокойствие и тишина. «Так бывает один лишь раз за всю жизнь», – внезапно выйдя из забытья, сказал король коню. Вставив ногу в стремя и отдернув зимний плащ назад, он вскочил на белоснежного скакуна. Конь медленно пошел вперед, все дальше и дальше удаляясь от стен замка.

Глава 1 (Thirteen Horsemen)

Там, где землю накрыла тьма, где не осталось более живых, только безумные твари раздирали друг другу глотки.

Там по воле неведомых мне сил открылись двери в параллельный мир. И Темный Властитель, по имени Ронахорн (которое он сам себе дал), послал тринадцать всадников, чтобы поработить мир новый…

В эти осенние дни часто шел дождь, и этот день не был исключением. Крупные капли разбивали хрупкие опавшие листья. Ливень беспощадно долбил черную землю, будто хотел достучаться до маленьких животных, живущих под ней.

Но земля уже привыкла к ударам, ее не могли испугать ни гром, ни молнии. Она ждала и ожидание пугало больше, чем удар молний. Равномерный шум дождя нарушил бешеный стук копыт. Кони мчались, неся всадников в бездну дождя.

Земля взрывалась под копытами лошадей и комьями разлеталась в стороны. Она не могла остаться, несмотря на свою древность, жесткой под таким сильным напором облаченных в металл коней.