Коллежский секретарь. Мучительница и душегубица

А тот Федот приходился Хрисанфу родным дядей.

Он бил родного племяша и просил барыню его простить и от смерти избавить. От того барыня Салтыкова в еще большую ярость пришедши. Он схватила утюг и ударила им Федота по голове. От чего тот в беспамятво пришедши.

Затем барыня сама Хрисанфа била арапником…

И слезно молим матушку вседержавную государыню, Императрицу Екатерину Алексеевну нас крестьянишек от тех смертных губительств и немилосердных бесчеловечных мучительств защитить, ибо число замученных уже равно 193 душам»

Статский советник отбросил от себя бумаги.

«Давно говаривают на Москве – Дарья-то Николаевна, крестьянишек мучит, – подумал чиновник. – Сколь раз жалобы до нас доходили. Да разве было можно наказать её? Она-то знает, где и кого подмазать. Да и родни влиятельной у грешницы премного. Поди тронь такую. Шею свернут как куренку».

Сам Иван Александрович не раз получал от Салтыковой богатые подношения, и отдавал приказы всякие дала против почтенной дворянки прекратить, а крестьянишек, что подвали на неё челобитья он велел для острастки бить батогами и возвращал их помещице.

В суть дела он никогда не вникал, не желая себя утруждать понапрасну. Такой совет дал ему Дурново.

Но сейчас это дошло до Петербурга, до самой императрицы.

А что она за человек и чего можно от неё ждать? Этого статский советник не мог знать. Она только недавно пришла к власти, свергнув своего мужа, законного императора Петра Федоровича, коего Бергоф весьма почитал, ибо его назначила наследником сама почившая государыня Елизавета Петровна.

А могла ли дочь Петра Великого желать худа своей стране?

В Петре Федоровиче была кровь Великого Петра I. А вот кто такая эта самая Катерина II? Немка из захудалого княжества Ангальт-Цербстского и папаша её всего лишь в генерал-лейтенантах при короле Фридрихе Прусском служит. А императора всероссийского она пристукнула – не побоялась.

Вернее император, судя по указам из столицы, от власти отрекся сам и через день помер от гимороидальных колик.

Но Иван Александрович знал, что не все здесь чисто. Императрица подняла в столице гвардейские полки при помощи братьев Орловых и свершила переворот. Иными словами государственное преступление. Но сие так можно было бы классифицировать только в том случае, если бы заговор не удался. А удавшийся переворот называли уже не переворотом, а законным переходом власти в руки государыни самодержавной императрицы Екатерины Алексеевны.