Однажды

Однажды

Владимир Ерахтин

Владимир Ерахтин, лауреат премии «Золотой Триумф». В сборник «Однажды» вошли лучшие рассказы разных жанров, прошедшие в лонг-лист некоторых литературных конкурсов. Здесь любовь и одиночество, мечты и неудачи.Господин Выбор всегда стоит перед каждым из нас, как и перед героями этих рассказов.Хочется, чтобы прочитав рассказы, мир стал немного лучше, терпеливее, добрее.Рассказы «Рождественский гусь», «Небесный рыцарь» публиковались в предыдущих сборниках «Лунный удар», «Призрак Ткемали».

Однажды

Владимир Ерахтин

© Владимир Ерахтин, 2024

ISBN 978-5-0060-7632-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Чип

Мне нравятся далеко не все люди. Есть настолько неотёсанные, грубые и глупые, что просто раздражают и бесят. Таким являлся «Шкаф», то есть – Василь. Прибил бы!

Но мы сидели с ним в баре на ипподроме и пили пиво. Мне стало как-то нехорошо и я уже не различал силуэты посетителей, не слышал шум трибун. В глазах вдруг стало темно.

Мне почудилось, что я стал невидимкой: никого не вижу, меня не видят. Когда тьма рассеялась, в голове появилось окно красного фона – интерфейс, на котором упреждающе высвечивались ядовито-жёлтые буквы: «ЕЩЁ ДВА ГЛОТКА ПИВА, И ВЫ МЕРТВЫ!»

Я посмотрел на своего странного приятеля Васю: он метался с бешеной радостью. Он от этой радости, что выиграл миллион в тотализатор на лошадиных бегах, конечно, с моей помощью, уже набрал немереное количество «Столичной» и подливал втихаря под столом белую жидкость в кружки с янтарным напитком.

Сопьётся, мозгов-то нет.

«ЭТО ЁРШ!» – высветилось у меня в мозгу. – «ВАМ ПРОТИВОПОКАЗАНО!»

Я встал и направился к выходу. Вася догнал и выплыл спереди, лоб в лоб, как шкаф: «Ты меня что, не уважаешь? Ты мне должен рассказать: откуда узнал результат скачек?!» Пришлось толкнуть дверь «шкафа»: никому я ничего теперь не должен.

«ДЕЛО СДЕЛАНО!»…

…Я рос болезненным, ботаником в круглых очках, без отца. Он бросил мою мать, когда его сыну, то есть мне, было пять лет.

Эта травма осталась во мне в виде «мешочка с болью» на всю жизнь: безотцовщина. Поэтому рос мягким, маменькиным сыночком. Я очень сблизился с матерью, напоминал ей мужа: так же говорил, двигался. Она баловала меня, и я всегда получал то, что хотел. Ей приходилось работать из последних сил, чтобы я смог заниматься тем, что меня интересовало. Жили мы тогда на цокольном этаже в маленькой комнатушке.

Был я с детства влюбчивым.