Горячая свадьба

Ну хоть водку не жрет, и то хорошо.

– Прадед мой казаком был! Дед мой казаком был! Отец мой казаком был! – бил себя в грудь Гуляев-старший. – Я – чистокровный казак! Семен мой – чистокровный казак!.. А ты кто?

– Я кто? – Отец угрожающе поднялся со стула, повернулся к нему и вперил в него убийственный взгляд. – Я тот, кто таких казаков в гробу видал!

Берта уже не просто лаяла, она надрывалась.

– Папа, ты не слышишь, Берта взбесилась! – крикнула Майя.

Она и сама могла бы глянуть, что там случилось, но кто-то же должен осадить отца.

Он, когда пьяный, буйным становится, а мама, напротив, погружалась в состояние сонной мухи. Сидит, смотрит на отца и кивает, соглашаясь с ним. А ведь он запросто мог избить Гуляева. Майя, в принципе, не против, но репутация семьи для нее не пустой звук. Они ведь действительно не местные, мать с отцом еще до ее рождения в этих местах осели. Из Московской области в теплые края перебрались.

– Берта?!. – нахмурился, прислушиваясь, отец. – Берта!.. Мы что, кого-то ждем?

Мама отстраненно мотнула головой.

– Нора, давай за ружьем! – направляясь к воротам, потребовал отец.

Мама уже приняла свою норму, она плохо соображала, но из-за стола поднялась и к дому направилась, набирая скорость, как будто просыпалась на ходу. Майя заметила, как Игнат Семенович глянул на нее. Мама-то женщина красивая, стройная, в свои сорок лет молодым фору даст, а у него жена уже выглядит как старуха, и толстая она, расплывшаяся как квашня. Таисии Дмитриевны за столом нет, вроде как заболела, а может, просто не захотела приехать.

Может, испугалась, что муж сравнит ее с будущей свахой и подаст на развод.

Берта рвала цепь, пытаясь дотянуться до человека или животного, нарушившего ее покой. Отец должен был взять ружье, открыть ворота и выйти в ночь, так он, в общем-то, и собирался поступить. Но сначала он открыл калитку в воротах, а вместо того чтобы использовать ружье, с которым супруга запаздывала, спустил Берту с цепи. Она с лаем вылетела со двора, перескочила через дорогу и скрылась в темноте поля.

И вскоре стало тихо. Никто не пытался напасть на отца, на Майю, на гостей, и собака не подавала признаков жизни.

– Берта! Берта! – покричал отец, но было по-прежнему тихо. Он еще пару раз позвал собаку и повернул назад, на всякий случай закрыв калитку.

– Может, собачью свадьбу учуяла? – спросил Семен.

– Тебя бы туда! – Майя неприязненно глянула на него.

Вот кого бы следовало назвать Июнем, или просто Нюней.