Наследник дьявола

Единственный источник света – лаз на улицу, позволял неплохо осмотреться. И хотя я знал, что особых пожитков Райс мне не оставил, все равно обшарил помещение.

Среди воняющей рыбой ветоши нашелся короткий тупой нож с изъеденным ржой лезвием. Деревянная рукоять треснула, взявшись неосторожно вполне реально получить пару заноз в ладонь. Но об этом знал Райс, так что теперь и я брал единственное оружие в руку с оглядкой.

В Дейвене не было запрета на ношение оружия. Все равно спорить с клановыми воинами никто бы не осмелился – у них и навыки лучше, и маги имеются.

В любом случае желающего помахать железом перед лицом горожанина, а уж тем более стражника, не ждало ничего хорошего.

Но так как в городе хватало разного отребья, и защищаться было разрешено соответственно. Конечно, за убийство вора или грабителя по головке не погладят, но и особенных санкций не последует. Максимум стража потребует впредь быть осторожнее. Ну и во второй раз обязательно начнет разбирательство, почему ты людей кромсаешь в темных переулках.

Кстати, об этом. В Колыбели люди не были единственными разумными. Хватало и достаточно фэнтезийных рас вроде гоблинов, нечисти и даже зверолюдей. Последние, кстати, очень любили нападать из необжитых земель и, по сути, являлись дикарями. А вот смески от таких союзов находились под защитой драконидов и практически поголовно работали на правящую верхушку.

Присев на относительно чистый участок пола, я подтянул колени к себе и, опустив голову на них, продолжил ковырять воспоминания нищего наследника.

Информация – ключ к успеху.

Самих дикарей империя не трогала, урона от них было не много, а возможность тренировать население на отражении их набегов образовывала практически бесконечный конвейер превращения зеленых новобранцев в опытных воинов. А чтобы народ на границе не разбежался под гнетом племен, их освобождали от всех налогов в пользу Империи.

На фоне всего, что сыпалось мне в разум, сама мысль о перемещении в другой мир, Игре и дьяволе, и даже о собственной смерти вообще как-то терялась на задворках сознания.

И я, признаться, был этому даже рад: не хватало еще распускать сопли по своей безвременной кончине. Да и сложно поверить, что умер, когда вот он я, сижу, сжавшись в комок.

Осознав, что принял позу, привычную не мне, а Райсу, тут же поспешил выпрямить ноги и сложил руки на груди. Это наследнику после победы здесь оставаться, а мне бы не хотелось потерять себя в его теле.