Ужасы и кошмары

Он обошел дом и, подойдя к нужному окну, осторожно постучал по стеклу, не слишком надеясь услышать: «Кто там?»

Его и впрямь никто ни о чем не спросил. Тогда Костя, чувствуя себя немного глупо, отодвинул занавеску и заглянул внутрь. Там было темно, ничего не видно, и Костя включил на телефоне фонарик. Глазам его предстала картина полного запустения. Судя по толщине слоя пыли, лежавшего на полу и мебели, в квартире никто не жил уже много лет.

Костя отошел от окна, прижался спиной к стене дома.

Хорошо, в этой квартире не живут. Но имеются же еще пять квартир, кроме его и Ирины Владимировны. В квартире под ним есть жильцы: Костя почти каждую ночь слышал шаги, кашель, поскрипывание. Надо сходить туда и убедиться, что все в порядке. Всегда лучше знать наверняка!

Костя вошел в подъезд на цыпочках (хотя сам не понимал, от кого таится), подошел к нужной двери. Поднял руку, чтобы позвонить или постучать, но тут увидел то, на что не обращал внимания прежде. Дверная ручка была грязная, пыльная.

Никто не трогал ее уже давно! Точно в таком же состоянии были и другие ручки, кроме ручки на двери, которая вела в квартиру Ирины Владимировны, и этот контраст бросался в глаза.

Не успев сообразить, что делает, Костя толкнул дверь. Та оказалась не заперта. Он шагнул в прихожую. Света зажигать не стал, снова воспользовался телефонным фонариком.

В квартире пахло запустением и сыростью. В тесной прихожей на вешалке висело тяжелое пальто с рыжим воротником.

Маленькая тесная кухня, комната побольше, почти лишенная мебели, за исключением шкафа и круглого стола со стульями.

Костя заглянул в спальню и увидел кровать. Вернее, железную сетку. Ни белья, ни матраца. Если ему еще требовалось доказательство, что квартира пуста, то вот оно.

Но кто тут ходил? Кто кашлял и…

И тут за спиной Кости раздалось то самое поскрипывание, которое он иногда слышал ночами. Он как-то сразу, вмиг сообразил, что могло издавать такой звук, а сообразив, покрылся холодным потом.

«Это бывает только в фильмах ужасов!» – подумал Костя.

Обернуться было страшно, но стоять, когда за спиной творится что-то ужасное, еще хуже. Костя медленно повернул голову на звук. Так и есть: в углу стояло старое кресло-качалка.

«Скрип-скрип», – кряхтело оно, раскачиваясь.

На долю секунды Косте показалось, что он видит сидящего в кресле человека – седого мужчину в очках и толстом свитере.