Палата №8

Он что-то говорил своим глухим голосом. Стасов замедлил шаг, потом и вовсе остановился, словно прислушиваясь. Вдруг он повернулся к Обутову и заговорил громко и убежденно:

– А отсутствие свободы слова? Человек приходит в этот мир постигать истину. И он хочет делиться с другими своими поисками и открытиями. Это его святое право. Почему это запрещено? Почему, например, я не могу открыто сказать, в чем, на мой взгляд, учение Лассаля вернее учения Маркса?

– Свобода слова у нас есть, – сказал с желчной усмешкой Петр Кириллович, обращаясь к Лене.

 – Но лишь в одном месте – в психбольнице.

Обутов стал отвечать Стасову. Они его не могли расслышать.

– Суть вопроса не в том, что лучше – капитализм или социализм, а в том, – почти закричал Стасов, – что сам народ должен выбирать систему! Разные партии – капиталистические, социалистические, коммунистические – должны на равных условиях бороться за голоса избирателей. Если при таких условиях большинство выберет коммунистов – что ж, я готов буду признать такой выбор.

Самарин согласно кивал головой.

Прогулка закончилась.

В сестринской Лена стала смотреть записи в журнале наблюдения. «Войцеховский усиленно кашляет, – записала Ксюша. – У Стасова неровное поведение. То очень нервозный, возбужденный, ходит туда-сюда, то задумчивый, неподвижный. Сидоров и Арончиков опять подрались». Она прислушалась: кто-то ходил в коридоре. Она открыла дверь. И замерла. По коридору метался Стасов. Пять шагов в одну сторону, пять в другую. Иногда он размахивал руками, иногда что-то шептал.

Глаза его горели. Вдруг он заметил Лену и остановился. Видимо, он сразу догадался по ее лицу, какое впечатление произвело его поведение. Стасов подскочил к ней.

– Я сочиняю. Я уже говорил, что пишу роман. Знаю, что вы должны отмечать в журнале странности в поведении пациентов. Пожалуйста, ничего не пишите. А то назначат мне успокоительные уколы. Они для здоровых людей вредны. А я здоровый человек. – Он говорил взволнованно и торопливо. – Тут ничего странного нет.

Когда я творю, я переношусь в другой мир. Я вживаюсь в образы своих героев. Я возбужден в такое время: без возбуждения творчество невозможно. Точно так ходили, сочиняя, Пушкин, Достоевский… Это естественно для творческих людей…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/vladimir-nolletov/palata-8-24051449/chitat-onlayn/) на Литрес.