Искушение

С виду он был неказист: малорослый, но широк в плечах, с сильными руками разной длины. На круглом лице самозванца не росли ни усы, ни борода. Прямые светлые рыжеватые волосы, нос башмаком, на лице бородавки. Но за довольно отталки – вающей неказистой внешностью скрывалась страстная, власто – любивая натура.

Оторвавшись от своих размышлений, Отрепьев спросил:

– Что случилось?

– Да уж случилось, государь! Ваша невеста гневается, дочь Годунова, Ксению, потребовала к себе. Видно, тайна ваша раскрыта.

Хочет знать, действительно ли вы, государь, сошлись с Ксенией и собираетесь якобы на ней жениться.

Григорий побледнел: «Наверно, сволочи бояре донесли Марине про тайную любовь с Ксенией! Не хватало мне ещё скандала до свадьбы!»

Отрепьев заметался по спальне, не зная, что предпринять; наконец, остановился как вкопанный, уставившись в раскрытое окно, присел на обитую парчой лавку, сказал:

– Позови-ка, Алексей, ко мне моего чернокнижника Михаила Алексеевича Молчанова.

– Слушаюсь, государь, – и спальничий исчез за дверью.

Григорий Отрепьев в досаде стукнул по столу кулаком, выругался:

– Вот сволочи эти Шуйские! Везде свой нос суют! Ну, погодите! Я ещё до вас доберусь!

Наконец, государь успокоился, задумался. Стал размышлять о Ксении Годуновой. После того как он захватил русский престол, Молчанов и Шаховской советовали ему сразу же отправить Ксению в монастырь, в Белозерово, к игуменье Матрене, но самозванец ту затею отверг и для себя решил, что эта девушка ему ещё сгодится по двум причинам.

Прежде всего, он положил на неё глаз как на женщину. Ксения, действительно, была хороша. Белое холёное лицо, высокая грудь, глубокие голубые глаза, чёрные волнистые волосы, яркие чувственные губы возбуждали у самозванца страстное желание овладеть ею. Кроме того, в случае отказа Марины от замужества с ним это для него мог быть неплохой выбор. Всё зависело от обстоятельств. Поэтому Ксению он распорядился поселить у себя в палатах, велел установить за ней подобающий принцессе уход и неу – сыпный присмотр.

Пока Марина Мнишек ставила перед ним всякие условия, собираясь приехать с соответствующим императрице блеском в Россию, расстрига времени не терял. Однажды, в одну из весенних бессонных ночей, когда его терзали всякие мысли, что и как будет в его царствование на русском престоле, им овладела щемящая тоска, захотелось женского тепла, ласк. Тут-то он и вспомнил о Ксении.