Эшелон: полигон «Либава». ЦГВ

– А ты чё, не все ещё журнальчики на подсумки для магазинов, да снаряжение у начальника артвооружения поменял?

– А я ему с возвратом даю! Он полистает, потом возвращает. Потом – новые ему подгоняю… – старшина махнул рукой.

– А снаряжение он тебе тоже с возвратом даёт? – ухмыльнулся замполит старший лейтенант Хашимов.

– А снаряжение я получаю безвозвратно! – старшина был доволен собой.

– А мэня картынками нэ обманешь! Мне жывую жэншыну подавай!

– Так не теряйтесь, товарищ замполит! Давайте, идите, крутите нашу Ленку! – ехидно лыбился прапорщик.

(Ленка – медсестра, сопровождавшая эшелон, довольно смазливая на лицо, но обладающая невероятно толстыми ногами, словно слоновьими тумбами, так предательски портившие эту очаровашку, которая, при всём при том, слыла ещё той недотрогой! Ибо изобилие горячих голодный парней вокруг не только вселяло в неё уверенность, поднимая самооценку до нереальных высот, ни и внушало благоразумие, когда один неосторожный поступок мог навсегда изуродовать её девичью репутацию, поставив толстый крест на её шансы на семейное благополучие.

А что ещё есть важнее этого для, практически любой, нормальной женщины?..!)

– Крутите, пока она ещё свеженькая, чистенькая! А то через пару дней к ней будет не подойти! Протухнет на полигоне-то! Ах-ха-ха, – пьяной пошлостью ржал старшина.

– Да у неё кардан как у БТРа! – Хашимов развёл руки перед собой, словно держал этот самый «кардан».

– Да на безбабье и БТР – баба, давай, топай. А то я пойду! – усмехнулся капитан Несветайло.

– Ну, мать моя женщина!.. Вот вы и идите… уступаю вам енту почётную миссию! Кстати, Майер! Ты как там, очухался, нет?! – Хашимов тряхнул висящий над головок гамак… – мож ты прогуляться хош?.. Или головка всё ещё бо-бо?! А-а?..

Спиртное вскоре полностью перекочевало из стеклянной тары в жилы офицеров и темы, как в том анекдоте, резко сменились в пользу службы… И примерно через час офицеры уже вели оживлённую беседу о предстоящих учениях, о тупости старших командиров, о бестолковости солдат, о службе, как таковой.

А в вещмешке на полу отдыхали опустошённые бутылки из-под «живительной сорокоградусной влаги», так сильно стимулирующей, до определённой стадии, активность как мозга, так и языка… но всё же лишь до определённой стадии, после которой наступает резкое безудержное падение вниз, как с «русской горки».

В солдатской части вагона, отгороженной плащ-палаткой, почти все угомонились. Бойцы единодушно «давили фазу». Бедиеву не спалось.