Часы Застывшего Часа

Часы Застывшего Часа

Владислав Алеф

В колдовских часах не песок, но прах древней волшебницы. Они источник ее бессмертия, они же ее тюрьма. Ключ от этой тюрьмы в руках юного калеки-пастуха. Покидая родное село, юноша отправляется в дальний путь, чтобы свергнуть тирана-царя и высвободить из часов их последний застывший час.

Владислав Алеф

Часы Застывшего Часа

Глава первая. Часы начинают идти

Еще дремало солнце за горизонтом, но в маленьком деревенском домике уже горел свет.

Он исходил из закопченной медной лампадки, огибал высокий массивный стол, мягко стелился по дубовым половицам и робко таял в темноте притворенной двери. За столом сидели двое. Крупный мужчина, навалившись на него всей свой громадой, шумно потягивал свежесваренный дымящийся чай из молодых побегов смородины. Тощий, как соломина, юноша, легко опираясь о стол одной рукой, другой зачерпывал ложкой овсяную кашу. Сквозь раскрытое маленькое оконце из тишины ночной улицы доносился хорошо узнаваемый ритмичный стук, с каким наполняют ведро струйки горячего парного молока.

Скрипнула калитка у входных ворот, и зазвучали торопливые мелкие шажки. Звук обогнул стену дома и был приглушен скрипом калитки внутреннего двора. Под окном мелькнул невысокий коренастый силуэт.

– Иля! – осуждающе грянул голос. – Ты еще корову не выгнала!

– Мама, успокойтесь! – отозвалась хозяйка. – Еще ночь на дворе. Успею.

– Успеет она! Плотничиха уже свою погнала! Только штраф не хватало платить! – протараторила гостья и уже спокойней добавила: – Далиш где? Ушел?

– В доме, чай пьет.

– Какой чай?! – еще больше ужаснулась она, едва не переходя на визг. – Нам сегодня пасти! Вы чего спите, а?!

– Мама, успеем! Что вы кричите?..

Разбуженный криками женщин лениво тявкнул спросонья соседский пес. В ответ ему надрывно закричали петухи и сердито загалдели гуси. В раскрытое ветхое оконце влетел маленький серый мотылек и стал отчаянно биться о стекло лампадки.

Далиир оторвался от кружки чая и устремил хмурый взгляд в ночную темноту.

– Язар, – раздраженно обратился он к юноше, – закрой окно.

Недовольство улицы утихло, а с ним утихло и недовольство Далиира. Морщины над его густыми бровями расправились, мужчина вернулся к размеренной трапезе.

Язар отставил опустевшую миску и задумчиво повернул голову. Взгляд его подслеповатых серых глаз остановился на необычном предмете.