Третий

На письменном столе слева от стопки мелко исписанной от руки бумаги стоит белая чашка с недопитым кофе. Подоконник за не до конца отдёрнутыми шторами пуст, от него тянет сквозняком. Вся комната пахнет чем-то старым, чем-то старческим: старой пластмассой, лежалой бумагой и лекарствами. До горечи. Только озоновый воздух, проникающий сквозь щели в деревянной раме, свеж. А озон – яд.

Посреди стола открытый ежедневник. На пустой странице дата – 31 августа. Ветер полощет страницы, перебирает. Вопреки логике сквозняк не интересует текст, примятые у корешка записи оставлены в покое, перелистываются только чистые, всё дальше и дальше, хотя ветер не так и силён по эту сторону рамы.

На кухне женский голос подпевает джазу. Старый радиоприёмник с хрипом выдыхает музыку. Жизнерадостные мотивы поглощает глухота пасмурного вечера. В коридоре и зале темно из-за грозовых туч, шторы открыты не до конца, только из кухни на пол падает треугольник электрического света. Входная дверь притворяется без звука. В подъезде сумрак, сыро и серо, лампы не горят.

Никого.

День не по-летнему тёмный и пасмурный. Через полчаса одежда и обувь совсем промокают, дождь не думает прекращаться, льётся второй час без перебоя.

Впереди только парк, нужно поторопиться. Однорукая посеребрённая скульптура на массивном постаменте зовёт вперёд. Туда, откуда пришла девушка из плоти. Назад, отсюда. Скульптура смотрит через арку входа серьёзными и строгими глазами цвета алюминия, намекая на что-то. Единственная уцелевшая вытянутая рука твёрдо показывает вернуться.

Девушка зябко повела плечами. Дальше по парковой дорожке. Шаги шлёпают по лужам. Более мокрой можно стать лишь искупавшись. Мокрые волосы, мокрое лицо, мокрая спина, насквозь мокрые ноги, шмыгает холодный нос, по подбородку сбегают не капли, а ручейки, затекают за ворот. Под таким дождём можно утонуть посреди парка.

Надо спешить, но всё же… Остановилась, чтобы глубоко вздохнуть и избавиться наконец от этого чувства – будто сердце зажато в тиски. И ещё… словно преследует кто-то, по пятам идёт… Поёжилась.

Нутро сжато, как вязкой зелёной хурмой – не вдохнуть. Обшарила глазами местность за спиной. Запущенный неухоженный парк и дождь стеной. Никого. Никто сюда не ходит, кроме неблагополучных подростков. В дождь их тут тоже нет. Зловещее место, чем-то неприятное, как место, где кого-то убили…

Тут – свист. Нарастающий, похожий на звук пролетающего самолета. Не соображая, посмотрела наверх. Зрачки расширились. Быстро.