Терентьев и другие

 – Давай, трогай!

Терентьев огляделся. Слева сидел мужик в замасленной спецовке. "Наверное, помощник" – подумал Терентьев. Он поднял голову. Сзади стоял белогвардейский офицер в форме добровольческой армии Деникина. Офицер подтолкнул Терентьева к месту машиниста. Тому ничего не оставалось делать, как снова двинуть ручку регулятора вперед.

Состав, лязгнув колесами, поехал по рельсам. Терентьев высунулся из окна, посмотрел вперед, потом назад. Мимо проплывал вокзал, названия которого Терентьев не знал. На его стене висел плакат: «Все на Царицын! К соединению с армией адмирала Колчака!»

"Нихрена себе, куда я угодил – подумал Терентьев.

 – Гражданская война, наверное 1918 год или чуть позже . Что делать? За белых быть али за красных?".

Из исторических познаний Терентьев хорошо усвоил, чем закончится для страны поход в коммунистическое будущее. Поэтому он с уважением посмотрел на погоны штабс-капитана и решил, что находится на правильном пути.

Состав бодро бежал по железке на Царицын, и Терентьев еще не знал, какую участь ему готовит ближайшее будущее.

Он решил покорно следовать Судьбе, так странно забрасывающей его из одной эпохи в другую.

– Кого везем то, господин офицер? – как можно непринужденнее спросил Терентьев штабс-капитана.

– Кого надо, того и везем. Воинов генерала Покровского везем. На Царицын.

– Ааааа… кивнул головой Терентьев. – Понятно. Подкинь уголька то!

Последняя фраза была обращена к кочегару, приземистому мужику с большими кулаками и тяжелым взглядом.

Тот кивнул, пошел с лопатой к тендеру.

– Сигареткой не угостите? – спросил Терентьев штабс-капитана. Офицер вытащил из кармана портсигар и открыл его перед машинистом.

– Благодарствую! – весело проговорил Терентьев, – Огоньку бы!

Поезд тащился по унылой степи, был жаркий июнь и Терентьеву захотелось пить.

– Когда станция то будет? – спросил он штабс-капитана.

Тот выглянул в окно и коротко произнес:

– Скоро!

Но на небольшой станции вблизи Царицына их ждал неприятный сюрприз.

Внезапно на эшелон налетели красные. Их пулеметы неотрывно строчили с тачанок по вагонам, выкашивая белогвардейцев словно траву косами. Конница просто добивала оставшихся в живых. Штабс-капитан при первых выстрелах выскочил из паровоза и открыл стрельбу из револьвера. Но спустя минуту медленно осел, опираясь на огромное паровозное колесо; пуля попала ему точно в сердце.

Спустя полчаса всё было кончено.