Я – Газарыч

Летом – собирали ягоды, грибы, весной собирали березовый сок. березе Сбор березового сока происходил по специальным «технологиям», как мы их называли. Кто-то маленьким топориком, делал в виде галочки надрубы на у остроконечной части надруба, из пластилина делал желоб, по которому потом сок из березы сливался в баночку. Многие, в том числе и я, коловоротом просверливали дырки, вставляли в отверстие уже заранее заготовленный из дерева желоб, и на этот желоб вешали легкую, как правило, пол-литровую банку.

Когда банка наполнялась, переливали сок или в бидон, или в трехлитровую банку с пластиковой крышкой. После сбора сока в обязательном порядке причиненные «раны» березкам, тщательно обмазывали землей, для того, чтобы дерево ни заболело. Но я больше всего любил зиму. В тихий зимний день зайдешь, бывало, в лес на лыжах – дышишь и не надышишься. Глубокие, чистые лежат под деревьями сугробы. Отражаясь в них солнечные лучи, попадали в глаза, и приходилось щуриться, солнечных очков от солнца у меня тогда не было. Среди сугробов была проложена нами лыжня до Халинских оврагов. По сторонам от лыжни над лесными тропинками белыми арками сгибались под тяжестью снега стволы молодых берёз. Тяжёлыми шапками белого снега покрыты тёмно-зелёные ветви молодых сосен. Иногда от порыва ветра или «посадки» крупной лесной птицы, сорвётся такая белая шапка с веток сосен, рассыплется серебристой лёгкой пылью. На встречающихся вдоль лыжни, высоких вершинах, елей ожерельем свисали шишки. Бежишь на лыжах, медленно я ходить на лыжах не мог, по зимнему тихому лесу и не налюбуешься. И вот он знаменитый, для нас овраг. Длина склона, по непроверенным данным, было около 300 метров. Поднимался я на него способом «елочка». У кого было силенок поменьше, поднимались «ступеньками». Это был надежный, но медленный способ подъема. На вершине, немного передохнув, становился на спуск. Скорость была приличная, от ветра глаза слезились. Не было тогда не специальных очков в продаже, ни специальных лыж и палок. Меня хватало, чтобы минимум 3 раза подняться в гору и спуститься.

У наших родителей не возникало мысли не пускать нас в лес. Уверен, сейчас все родители (в том числе, и я сам) запретили бы своим детям, без взрослых, ходить в лес. А мы, в лесу, строили шалаши, играли в «индейцев» делали лук из орешника и соревновались в точности и меткости, ловили ужей, прятали их за рубашку и потом пугали девчонок.