Господин военлет

Я сознательно провоцировал Ахмеда – нужен был разговор. Пока люди говорят – оружие молчит. У меня не вышло. Ахмед – волк тертый, не первый год в эмирах. Я услышал, как он засопел, но все же справился.

– Зря тянешь время, лейтенант! – сказал Ахмед. – Не надейся – твои «вертушки» нас не достанут! Мы уйдем, но с тобой еще свидимся!

– Буду ждать! – ответил я томно. – Зажгу лампу, поставлю на окно. Не забудь постучать, милый!

Он плюнул и отключился; я – следом. Я не слышал, как прилетели «вертушки». Очнулся в госпитале, на перевязке.

Медсестра отдирала присохшие бинты.

– Ишь ты, еще ругается! – сказала, накладывая свежий бинт. – Спасибо бы сказал! Еле живого привезли – всем отделением спасали!

– Спасибо! – поблагодарил я.

– То-то! – буркнула она и стала менять мне белье. Сестра была немолодой и действовала ловко. Через минуту я лежал перед ней, как Адам перед Создателем.

– Тебе сколько лет? – спросила сестра, разглядывая меня.

– Двадцать три.

– Когда ж ты успел? Живого места нету, одни шрамы на теле.

Как на пляж покажешься?

– Заменим тело! Попрошу у государства бесплатное.

– От него дождешься! – вздохнула она. – Дурные вы, пацаны! Лезете под пули – ради кого?!

Я засмеялся. Меня не тронуло ее ворчание. Я был счастлив оттого, что выжил, что лежу в госпитале, где можно отдохнуть, поваляться на свежих простынях и забыть хотя бы на время о проклятой войне. Срок командировки истекал через полгода, и я всерьез рассчитывал: воевать мне недолго. Медсестра сказала правильно: дурной…

1

«…Ты будешь умирать долго, гяур!»

Голос хриплый, каркающий, знакомый.

Чтоб ты сдох, черноголовый! Обязательно каркать при каждом моем воплощении?

Приоткрываю глаза. Вижу дощатый потолок, вымазанный белой краской. Почему мне пришло в голову слово «вымазанный», а не «выкрашенный»? Не знаю. Пусть… Оштукатуренные, побеленные стены. Неплохо. Осторожно осматриваюсь. Я лежу в кровати, прикрытый байковым солдатским одеялом. Скашиваю взгляд: на одеяло изнутри выпущен край свежей простыни.

Под головой подушка – мягкая! Повезло мне нынче, ох как повезло!

Шевелю пальцами рук и ног – подчиняются. Сгибаю ноги в коленях, затем обнимаю себя руками. Получается. Руки-ноги слушаются, ничего не болит, ран нет. Легкая слабость в теле, но это всегда поначалу. По воле старого чудодея я снова воскрес в теле умершего воина. Пора подниматься!

Рывком сбрасываю одеяло, сажусь, упираясь спиной в подушку. На мне только белье: рубаха и кальсоны.