Небо в алмазах

По срочному заказу Пауля восемь его коллег обсасывали камни со всех сторон, щупали, смотрели под микроскопом, просвечивали лазером, прослушивали ультразвуком, делали спектральный анализ. Все сходились в одном – это бриллианты чистейшей воды. Спорили только о происхождении алмазных приисков. Где добыто такое чудо? Намибия, Урал, Якутия?

Коллеги расспрашивали Ван Гольда, но не очень настойчиво. В их среде лишнее любопытство не поощрялось. Очень часто ювелиры хранили не свои тайны.

Но и сам Пауль ничего не знал о месте рождения алмазов.

Он знал главное – их не нашли. Их сделали! А где… Где, где? В Вологде! Или в Туле, Рязани, Мытищах. В Караганде, в конце концов…

Звонок Винсента раздался ровно в полдень. Секунда в секунду!

Пауль бросился открывать дверь. Беседа предстояла нешуточная. Рискованный разговор. На карту ставилась Мировая Экономическая Система. Ее стабильность или ее крах…

Почему Ван Гольд выбрал Винсента? По наитию и по трезвому расчету… Хороший ювелир – всегда психолог. Любой покупатель, любой клиент при виде кучи золотых побрякушек, опьяненный блеском бриллиантов, раскрывается, как под гипнозом.

Все нутро вылезает наружу. Жадность, благородство, глупость, жуликоватость. Долгие годы, наблюдая за этим душевным стриптизом, поневоле станешь психологом.

Почему выбор пал на Винсента? По многим причинам!

Пауль знал этого шустрого парня почти два года. Возраст Винсента определить было трудно – где-то от тридцати до сорока. Деловитый, честный трудяга, который постоянно проживал в Москве, а в Амстердаме бывал наездами.

Пять, а то и десять раз в году. И каждый его приезд начинался с визита к Ван Гольду. Он приезжал с подарками и с постоянной улыбкой. Как к отцу родному!

Пауль понимал, что Винсент имеет и прямую выгоду от встреч с ним. Но деловые вопросы решались ненавязчиво, мимоходом, а на первый план выходило духовное, почти родственное общение… Своих детей у Пауля не было, а Винсент так подходил на место сына.

Винсент вошел в кабинет со своей неизменной улыбкой.

Это было его приметой, его отличительной чертой. Он улыбался всегда, независимо от своего настроения и темы разговора. Но это не была маска теледиктора или ухмылка шута. Он излучал добродушие и искреннюю любовь ко всем.

– Я так волнуюсь, господин Ван Гольд. Когда вы приглашали меня, у вас был очень взволнованный голос.

– Я очень прошу, Винсент, с сегодняшнего дня называй меня по имени. Просто Пауль. Договорились?

– Конечно, Пауль.