Уродина

Алевтина тоже попыталась встать из-за стола, но мама, положив ей руку на плечо, остановила дочь, после чего, буквально на минуту удалившись в зал, где крепко спал отец, вернулась с кошельком в руках. Открыв который, отсчитала дочери несколько купюр. За тем, положила их на стол перед Алевтиной, и со словами;

– Да хранит тебя господь!

Перекрестила её, благословив.

Пятая глава

Неприятный разговор

С того дня прошло два месяца. После первого снегопада вновь пришла оттепель, разводя под ногами кашу из грязи и воды.

Деревья, освободившись от листвы, производили на прохожих не особо радужное впечатление. Но всё это никак не отразилось на настроении Алевтины. У неё всё складывалось как нельзя лучше. Девушка сняла комнату в семейном общежитии, где соседи, несмотря на её внешность, относились к Але весьма сносно. Ну и конечно не могли радовать её сложившиеся отношения с Евгением, с коим они стали с недавних пор довольно близкими людьми не только в духовном плане. Потому, с удовольствием примеряя у зеркала свой новый наряд, Алевтина, улыбаясь себе, собиралась на очередную встречу с Женей, зная, что он способен различать на ощупь не только её одежду, но и внутреннее настроение девушки. Наконец, сделав последние штрихи на своём убранстве и поправив на лице неизменную повязку, девушка, погасив свет в комнате, вышла в коридор, направляясь к выходу на улицу. Но сделав несколько шагов, внезапно услышала за спиной хриплый голос соседа по общежитию.

– Привет, сестрёнка!

Этого крепкого рослого парня Аля знала давно.

Вместе с ним она несколько лет занималась в лыжной секции, ещё, будучи в школе. Он подавал неплохие надежды, достиг определённых результатов став кандидатом в мастера спорта, но из-за взрывного характера, вынужден был оставить спорт. И теперь, устроившись на литейный завод, работал в формовке обычным слесарем. С родителями, как и у Алевтины у него тоже не ладилось. Так что общежитие, в коем судьба их снова свела вместе, было единственным выходом из создавшейся ситуации. Парень был старше её на три года, и звали его Костя. Однако друзья, называли его не иначе, как Хрипатый, видимо за отличительную черту его голоса. Аля нехотя обернулась, коротко бросив в ответ;

– Привет, Костян! Уже отпахал?

– Не-е!

Широко разведя в стороны скулы, расплылся в улыбке парень.

– Взял больничный! Надоело всё, аж, жуть! Пью пиво, смотрю телек! Выскочил вот отлить.

– Значит сачкуешь?

Скорее по инерции поинтересовалась Алевтина.