Ты просто космос, Стас!

Последнее, что помнит Станислав, как по его лбу течёт что-то тёплое и дальше наступает тьма.

Из тьмы Станислав вырывался долго и отчаянно. Тьма давила его, перекрывая кислород. Ещё рывок, рывок к свету. Как же хочется жить! Какая липкая пугающая тьма. Рывок, вдох, свет, снова вдох. В голове звон, всё тело болит, к горлу подступила тошнота. Он открывает глаза. Рядом стоящая медсестра словно угадывает его желание, быстро подносит судно и Станислав наклоняясь, не стесняясь выворачивает содержимого желудка.

В желудке пусто, но рвотные позывы прошли. Осторожно откинувшись обратно на подушку, он охрипшим голосом спросил:

– Что произошло?

– Авария. Вас прооперировали. Сломана рука и сотрясение, – ответила медсестра. – До свадьбы заживёт.

«А медсестричка ничего такая», – оживает Станислав, глядя на соблазнительные изгибы блондинки, пухлые губы, нежный возраст, он всегда определял чувственных податливых женщин с первого взгляда. Внезапно он вспоминает девушку на перекрестке, холодный пот выступает на спине, его скручивает очередной рвотный спазм.

Станислав выздоравливал быстро. Молодость, внутренние резервы, крепкое тренированное тело. В медсестре он не ошибся, когда девушка пришла ставить на ночь укол. После дозы обезболивающего, он перехватил её руку за запястье здоровой рукой. Голубые глаза девушки гневно вспыхнули и тут же загорелись желанием.

Как же удобно, когда ты в палате один, думал Станислав, разглядывая обнажённую девушку, сидящую на нём в районе бёдер.

Всё было прекрасно в ней, точёное тело, небольшая грудь, опухшие от поцелуев губы, тихие будоражащие сознание стоны.

Перед выпиской Станислава навестил следователь, водителя «Мазды» не нашли, он покинул место аварии. «Мазда» числилась в угоне. Станислав задумался. Слишком часто в последнее время с ним происходили непонятные ситуации. Пришлось связаться со старинным другом, имевшим хорошие связи и определённую репутацию в узких кругах.

В день выписки, полюбившей медсестры не было на смене. Может быть так и лучше, разочарованно подумал Станислав, покидая больничное крыло.

На улице красками играло лето.

Лето было в самом разгаре. Рука зажила, имплант в руке не мешал. Остался только глубокий шрам напоминанием о попытке его убийства. Друг раскопал немало деталей о том, что его бизнес, выстроенным с таким тщанием, пытается отжать человек по кличке «Коммунист».