Голубая роза

Дело может касаться самой Сибел лично и не задевать остальных членов семьи (постричь ногти или принять душ). Оно может касаться всех (ужин) или одного мужа: подготовить ему одежду и обувь и просмотреть его лекцию.

Все сегодняшние дела Сибел уже мысленно разложила по полочкам, расклассифицировала и систематизировала. Если все пойдет по плану, останется около часа свободного времени до возвращения мужа и старшей дочери.

– А если лошадке очень нужно сказать что-нибудь кошечке, она сможет мяукнуть?

Это вне плана – и всегда неожиданно!

– Нет, не сможет.

Лошади не мяукают.

– Но если ей очень-очень нужно?!

– Ну, я не знаю. В мультфильме сможет. Или в сказке. Доедай, пожалуйста, через десять минут придет твой автобус.

– А ты мне дашь чего-нибудь сладенького?

Надо, действительно, что-нибудь испечь. Жаль тратить заветный остающийся час, но что делать? Да, сегодня среда, можно вечером позвать Айше: если к ней, как всегда по средам, приедет Октай, то они могут зайти на чашку кофе.

Придется печь. Или, наоборот, в присутствии Октая не стуит демонстрировать, какая она, Сибел, хорошая хозяйка? Айше-то точно ничего не испечет даже ради его прихода. А зря, между прочим. Так он на ней еще сто лет не женится.

– Убери, пожалуйста, тарелку… Хотя нет, я еще машину не освободила. Попробуй сама переодеть блузку. У меня малышка на руках.

– Ладно, я вижу.

Газель отправилась в детскую, недовольным тоном ворча: «Малышка, малышка!».

Она заранее предчувствовала, что сама эту блузку не наденет, ни за что не наденет, там такие противные пуговицы! – нет уж, придется мамочке посадить куда-нибудь сестренку и заняться ею, Газель. Ее маленькое сердечко разрывалось от ревности и обиды: раньше ее саму считали маленькой и беспомощной, а теперь только и слышишь: «Малышка, малышка!». Даже по имени ее никогда не зовут, а только так – ласково!

– Мам! Она не надевается! – капризно и требовательно закричала Газель, для правдоподобия развернув и смяв аккуратно сложенную блузку.

Сибел посадила младшую дочку в детский стул, сунула ей погремушку и, сопровождаемая ее недовольным плачем, пошла к Газель. Сейчас было важно отправить ее в школу без обычного скандала, а малышку все равно надо спать укладывать, пусть пять минут поплачет.

У Сибел всегда был наготове оптимальный план очередности действий. Друзья шутили, что она и жеста лишнего не сделает.