Под созвездием Большого Пса. Луны больше не будет! Книга 1

Один мой знакомый противник этой гипотезы, если можно так выразиться, мне как-то рассказал об этом тайном и сокровенном происхождении Луны, но с собственным видением процесса:

– Учёные, ёшкин кот, до чего додумались… Как можно отколоть от куска каменюки (имеется в виду планета Земля) почти половину и оставить эту каменюку на том же месте, на котором ей врезали, да ещё и с такой силищей.

Ни с того ни с сего, как бы самому себе, проговорил, сидящий рядом со мной, одноклассник и друг, Макаров Шурка, с которым мы просто загорали на берегу речки.

– Шурка, это ты о чём, про какую такую каменюку говоришь?

Переспросил я, неожиданно высказавшегося друга.

– Какую, какую, да вон про ту, что светиться наверху.

Утвердительно кивнул он на небо, в ту сторону, где виднелась бледная округлость дневного диска Луны.

– Про Луну, что ли?

Ещё разок переспросил я, не понимая, о чём идёт речь.

– Про неё.

Глядя вверх, с укоризной, проговорил мой школьный друг.

И тут же продолжил свои размышления:

– Помнишь, месяц назад мой батька камней к дому понавёз, когда мы фундаменты под сараи заливали. Так я выбрал камень, такой что поокруглее, подвесил его на сук верёвками и врезал по нему кувалдой. Так врезал, что искры полетели. Чуть собственного глаза не лишился. Вспоминать страшно. Так вот, камень мой отскочил от кувалды, а кувалда от камня… Камень-то отшатнулся вперёд и обратно на меня полетел, я едва из под него вывернулся, а кувалда та, мне на ногу шмякнулась.

Так вот, камень висит себе, раскачивается, а раскалываться на куски и не думает. Я от боли скулю, ногу оттираю, из глаз искры сыплются, ярче чем от камня, а Луну, размером с четверть, от него так и не отколол.

– Вот чудак, чего же ты от камня Луну откалываешь. Нам же показывали картинки, внутри земли всё расплавлено, там, внутри, эта, как её, манта.

– Сам ты, «манта», магма там под земной корой, расплавленная. Ну и что с того? Вон погляди на Тянь-Шань, там, что не камни, по-твоему?

– В общем-то, камни.

Что тут скажешь.

Шурка рассказывал мне всё это на полном серьёзе, как будто опыты в лаборатории проводил, а я, как представил себе кувалду, падающую ему на ногу, меня аж передёрнуло. И смешно и больно одновременно, словно не по его, а по моей ноге досталось. Да, и Шурка, видно по старой памяти, слегка потёр свою правую ступню.

Детские забавы, казалось бы.