Мемуары советского мальчика

А только что прошел нашумевший тогда фильм «Человек-амфибия» – это 1961 год, мне 5 лет. И вот мы как играли? Оля была, естественно, Гутиэре, а на роль Ихтиандра первым вызвался маленький шкет Мишка Банин, но я ведь тоже хотел поихтиандрится, и дело шло к потасовке двух юных оленей. И вот тут мудрая, как змея, Олечка выдала соломоново решение: а пусть будет два Ихтиандра… Вот это да! Ну, кому бы такое пришло в голову?! Вот вам уровень мышления у 5-летней Клеопатры.

И мы с Мишкой, вполне удовлетворенные этим решением, кружились потом вокруг Гутиэре, размахивая руками (как бы плавниками) с завываниями в унисон к саунд-треку фильма. С Мишкой мы после этого стали друзьями, но его отправили после садика в другую школу и постепенно все забылось. А вот Олечка и в школе продолжала блистать вплоть до выпускного бала. Она еще оказалась и пятерочницей. Но классу к четвертому у меня сместились приоритеты: на первые места вышли фотография, шахматы, рыбалка, запойное чтение всего, где только попадались буквы и круглосуточный до одури дворовый футбол.

Тогда же, но уже зимой приключилась такая история. Шел я, как обычно в садик через улицу Крупской (а мы жили в районе «элитней» некуда – пересечение Ленина и Крупской). Морозяки тогда стояли – не чета нынешним. За мостовой был ряд магазинчиков – книжный (на втором этаже райбиблиотека), что-то там с селёдкой и кафе – не кафе, а вроде как «Пиво-воды» с двумя столиками внутри. С улицы окно в эту забегаловку было огорожено стальной трубой дюймового калибра, чтоб алкаши стекло не сразу могли разбить. На трубе на мою беду висела капелька воды, мимо которой я никак не мог пройти. Я её, естественно, лизнул…

Ну, а чё?! – меня забыли предупредить о таком коварстве, а физику мы еще не проходили (она с 6-го класса), вот мой язык и примерз к трубе. Наглухо! Стою, прикленный морозом к железяке, ору в рамках возможного из-за блокировки рта трубой. Собираются прохожие, некоторые наиболее сердобольные пытаются меня отодрать от трубы, язык рвётся, появилась кровь – я ору.

А что делать?! Хорошо, садик был рядом, через пару домов, и до них быстро донесся слух о необычайном происшествии. Прибежала тетенька с чайником кипятка и начала лить. Ну, не на язык, конечно, а рядом на трубу. Язык отлепился. Меня, зареванного, утащили в садик, обмазали окровавленную пасть зеленкой и компенсировали мои страдания горой конфет (прям, хоть каждый день прилипай).