Дети Лезвия

Дети Лезвия

Жанна Пояркова

Дети Лезвия – художники смерти. Людские жизни – лишь краски для их зловещих полотен, человеческая мораль им чужда и неинтересна. Но одна из них, гордая и жестокая Ра, в смутное время станет защитником людей, которых прежде презирала. Это черно-белая сага об абсолютном одиночестве в мире, где есть лишь долг и красота – красота убийства.Победитель конкурса нестандартного фэнтези «АСТ». «Это странный, болезненный, кровавый, мрачный, жестокий и очень стильный роман». Врочек Шимун

Дети Лезвия

Жанна Пояркова

Посвящается Рику – с тем, чтобы он выставил свои картины в Эрмитаже.

А также: Корвину – за смелость сделать эту вещь такой, какой я ее вижу, а не такой, какой кому-то хотелось, Eagle14 – за упорство, подтолкнувшее писать, и Томминокеру – за все.

Корректор В. Н. Леснова

Дизайнер обложки Ульян Чесноков

Иллюстратор Анастасия Волкова

Иллюстратор Елена Беспалова

Редактор В. В. Беляева

© Жанна Пояркова, 2021

© Ульян Чесноков, дизайн обложки, 2021

© Анастасия Волкова, иллюстрации, 2021

© Елена Беспалова, иллюстрации, 2021

ISBN 978-5-0050-9664-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть 1

Аристократ Кайн Тревор лежал с искусно вспоротым животом, похожим на красный цветок.

Придраться не смог бы даже Адепт[1 - Адепт – служитель, достигший высокой ступени в тайном культе (знании). У даройо – высшая ступень иерархии. ] – мертвец застыл, демонстрируя своей смертью еще один прекрасный аккорд мироздания. Ни одна капля крови не упала в неположенное место. Если бы у меня не было рук, все равно все получилось бы так, как я сейчас видела: нужно только кивнуть братьям, и они отправят к праотцам любого. Две мои тени, с удовольствием выполняющие фамильное дело.

Я удовлетворенно хмыкнула и жестом позвала братьев полюбоваться на содеянное. Люди, с которыми мне приходилось встречаться, всегда обращают внимание на мой взгляд, – не застывший, не мутный и ничего не выражающий, а необыкновенно живой и холодно-любопытный.

У каждого из нас такой взгляд.

– Мы орудие и рука, – это Эйлос, вычертивший мечом кровавую линию и опершийся на рукоять.

– Те, кто судят, и те, кто казнят, – это Тарен, у него низкий голос-бархат, а руки, щетинящиеся в случае необходимости лезвиями, сложены на груди.

– Крылья птицы, чье имя Смерть, – закончила я, стоя между ними.