Поль Мартан и Легенда Рудольфа

Полено быстро схватилось огнём, и тот весело, словно пёс сахарную кость, принялся облизывать его круглые бока языками яркого жаркого пламени.

Мать нарядила дочку и дала ей в руки сумку. Потом сказала:

– Значит, так, моя хорошая: когда выйдешь, старайся по сторонам не смотреть. Вынеси сумку к воротам, повесь на ограду и беги сразу домой. Помни: если кто увидит чёрную упряжку, это к беде – мор или война постигнет тот край. Так ты головы-то к небу не поднимай, а беги сразу домой, – повторила мать.

Было видно, что оба родителя волнуются, и Суннива решила их успокоить:

– Хорошо, хорошо, я сделаю всё как надо и вас не огорчу.

Хотя и думаю, что вовсе он не добрый, ваш Один, как вы рассказываете. Харальд говорил, что только трусы говорят про того, кого боятся, что он хороший. Так они убеждают самих себя, что тогда тот, кого они боятся, не причинит им вреда.

Отец рассердился и ударил кулаком по столу.

– Что она такое говорит! – воскликнул он. – Ты слышала? – обратился он к матери: – Называет нас трусами! Ты еще несмышлёная девчонка, – сказал он дочери.

 – Ты просто не понимаешь: Один – он великий и ужасный. Но добр к тем, кто ему покорен, и наши дары – знак нашей покорности.

– Ну ладно, Индр, – попыталась успокоить мужа Фрида. – Суннива всё поняла, она лишь пересказала слова своего лучшего друга, ведь он на два года старше её. Доченька, а ты не серди отца, ты же знаешь, как он тебя любит. Иди, а мы с отцом подождём тебя здесь.

Суннива накинула новую меховую накидку и вышла за порог дома, держа на плече сумку с подарком.

Дул сильный западный ветер, несущий с моря влагу. Девочка сразу озябла. Она решила быстренько исполнить свою обязанность и вернуться домой. Выйдя за ограду, она уже начала снимать с плеча сумку, как вдруг услышала, как её кто-то зовёт. Оглянулась – и увидела Харальда. Он широко улыбнулся подружке, как бы обещая весёлую проказу.

– А давай мы с тобой быстренько оббежим все дворы и сами соберём подарки? – предложил он.

– Но это же нехорошо! – смутилась Суннива.

– Почему? Неужели и ты боишься этих россказней про Одноглазого? Да нас никто и не заметит! Я слышал, Бергдис собирался принести в дар серебряный браслет, который его отец привёз из похода, а мы возьмём его себе.

– Нет, Харальд, я так не хочу.

– Не хочу! – передразнил он её. – Не хочешь – и не надо. Тогда пробежись вдоль улицы, подбери сумок пять и брось у своего забора, а я на обратном пути возьму их.