Ярое Око

О, как он завидовал в тайниках души свободе стервятника! Как страстно он хотел бы сейчас обратиться в эту хищную птицу, чтобы так же вольготно летать в любые края, куда кликнет сердце, куда пожелает душа. Но он – нукер великого кагана[7 - Титул главы государства у тюркских народов в Средние века, а также лицо, носившее этот титул; наименование хазарского хана в VIII–X вв.; каганат – государство, глава которого носил титул кагана (Хазарский каганат).], «Потрясателя Вселенной», краснобородого Чингисхана. Его верный слуга – уже более сорока зим.

Он – Барс с Отгрызенной Лапой – так зовут его в Золотой Юрте владыки, так называют его между собой воины. А потому он, Субэдэй, без колебаний направит морды коней своих непобедимых туменов[8 - Тумен – тьма: в древнерусском счете – десять тысяч; великое множество чего-либо (монг.).] туда, куда прикажет долг, туда, где повелитель и совет курултая[9 - Съезд, общее собрание у некоторых монгольских и тюркских народов (тюрк.).] больше всего нуждаются в его острых саблях. «Бог на небе, каган – божья сила на земле», – заученно прошептали его губы и беззвучно повторили главный завет Чингисхана: «Всегда унижайте и убивайте ваших врагов и возвеличивайте ваших друзей».

Субэдэй, оставаясь в седле, бросил равнодушный взгляд на распростертое тело у копыт своего коня. Падальщики уже сделали дело – успели выклевать глаза чернобрового юноши и искалечить его лицо, еще сохранившее гордые, мужественные черты.

За спиной полководца послышались крики воинов, погонявших лошадей; громче загремели боевые барабаны и сигнальные рожки сотников, но старый Барс с Отгрызенной Лапой и бровью не повел.

Субэдэй знал – орда исполняет его волю. Еще вчера, на закате, он отдал войску приказ: «Утром, после крика петуха, строиться на равнине позади кургана».

Внезапно мысли его прервал голос подбежавшего тургауда[10 - Воин из личной охраны монгольских ханов; телохранитель.]: припав на одно колено и в почтении склонив голову, телохранитель доложил:

– Прибыл Джэбэ-Стрела.

За ним следует весь его отряд – десять тысяч всадников.

– Где он? – Грозный старик недоверчиво покосился на тургауда, по-рысьи прищурил единственный глаз.

– Нойон[11 - Князь (монг.).] у твоей Белой Юрты, бесстрашный! Сейчас поднимается на курган… Он жаждет видеть тебя.

Субэдэй пришпорил черного, как ночь, скакуна арабских кровей… Джэбэ, прославленный воин и храбрец, которого хранят боги от копий и мечей врагов, все последние дни не выходил из головы старика.