Невеста Христова

Тогда она была счастлива и только ждала своего «прынца». И дождалась…

В потоке машин чувство тоски и одиночества поослабло. Веселые красные огоньки авто, свет витрин, бестолковые пешеходы – она будто въехала в кипящую жизнь города, и это кипение коснулось ее самой. Концерт Рахманинова закончился мощным финалом, и музыку сменила реклама. Диктор советовал лекарство от простатита, обещая мужчинам за девяносто девять долларов вечную потенцию. Полина выключила радио и свернула на Никольскую площадь. Перед Собором ее ждали.

Зина стояла возле своего перламутрового «Пежо» и качала головой:

– Ты как на тракторе, подруга. Мы здесь уже минут пятнадцать, от меня ехать дольше, а я еще к Назарихе заезжала. Она же безлошадная, наша милиционерша.

– А где Таня? – Спросила Полина, уходя от объяснений своей медлительности.

– Назарова рублики на баксы меняет. Цыганка рублики не берет. Ты, надеюсь, баксы прихватила? – Зина в своей меховой курточке и высоких сапогах напоминала пажа из сказок Андерсена.

– У меня «евры», – улыбнулась Полина: – Надеюсь, цыганка от них не откажется…

Таня, высокая, в длинном кожаном пальто, перебежала площадь прямо перед бампером машины и присоединилась к подругам.

– Привет, Богаткина.

– Привет, Танька. Поздравляю.

– С чем?

– Зина сказала, замуж выходишь…

– Кажется, выхожу… Но сама пока не знаю, поздравлять меня с этим или выражать соболезнование. – Назарова собиралась замуж в третий раз. Но до загса дело так пока и не доходило.

Цыганка из Греции остановилась у портнихи, у которой Зина с Полиной иногда шили себе экстравагантные наряды.

Дом модистки прятался в темном питерском дворе, за Никольской церковью.

– Мрак. Ни одного фонаря не горит. – Поежилась Полина.

– Боишься, изнасилуют? Ничего, втроем отобьемся, – хрипловато расхохоталась Зина: – А тебе, подружка, этого, может, и хочется? Сколько ты без мужика?

– Не пошли, Матвеева, тебе не идет. – Обрезала Таня: – Сюда, что ли?

– Сюда. – Ответила Полина и распахнула тяжелую дверь мрачного четырехэтажного дома.

По едва освещенной лестнице они поднялись на третий этаж, и Зина позвонила. Портниху звали Бэлла. Полная, лет сорока женщина смотрела на мир голубыми глазами шаловливого ребенка:

– Привет. Это вы Таня из милиции?

– Я. А что вам не нравится?

– Вы уж не говорите своим, что я цыганку приютила.

– Если она не аферистка, вам беспокоиться нечего… Не скажу. – Пообещала Назарова.

Бэлла помогла подругам раздеться:

– Она совсем не аферистка.