Завещание сына

Это было самое счастливое воспоминание тех лет, хоть в школу и приходилось топать за семь километров. Но мама получала хорошую зарплату, и им полагался паек. Потом, Василию как раз исполнилось двенадцать, в лесхоз пришел новый начальник с высшим образованием, а маму сделали рабочей. К начальнику он сперва испытывал ревность и обиду за маму. Но постепенно чужой мужик заменил Василию отца. Мама жила с ним, как теперь говорят, в гражданском браке. Протопелин превратился в пасынка, но с начальником подружился. Тот понимал лес и научил таежной науке мальчика.

Он и посоветовал ему поступать в лесной техникум. Василий переехал в городское общежитие, и детство кончилось.

С Галей студент познакомился на танцплощадке. Она лихо отплясывала фокстрот и целовалась взасос. В девятнадцать они поженились. После техникума оба уехали в лес. Василий Валерьянович получил должность егеря в заповеднике неподалеку от областного центра. Место считалось лакомым, потому что областные и городские начальники наезжали в заповедник пьянствовать.

Для тех, кто умел скрасить отдых местным царькам, перепадали сладкие крохи. Но молодой егерь к их числу не принадлежал. Там и крутануло в его судьбе. Но это относилось уже к взрослой жизни, и слово «война» успело забыться. Его заменило не менее страшное слово «тюрьма»…

Рядом на улице стреляли из автомата и орали по-чеченски. К выстрелам в городе за последнее время привыкли, даже женщины перестали вздрагивать. Выстрелы и ругань смолкли. В наступившей тишине завыли собаки.

Затем опять громыхнуло. Снаряд разорвался ближе, и окна зазвенели во всей квартире. С потолка посыпались куски штукатурки.

– Господи, Васенька, погибнем, родненький! Пойдем в подвал. Я боюсь, – запричитала Галина Сергеевна.

– Дождемся Настю и пойдем, – пообещал Василий. Окурок жег пальцы, он и не заметил, как сигарета сдымилась. Запалил следующую. В третий раз громыхнуло не так близко, но с потолка снова посыпалось и потух свет.

– Зачем ты отпустила девчонку? Знаешь, что чечены лютуют, и отпустила, – проворчал Протопелин, зажигая керосиновую лампу.

Электричество при Дудаеве и без пальбы часто отключали, и лампу жильцы держали наготове.

– Она же в соседний дом, к Любаше. Как не пустить? Не может же взрослая девушка сутками сидеть в квартире, – оправдывалась жена.

Разрывы участились. Стало трудно понять, где падают снаряды, гремело со всех сторон. Протопелин ощутил дрожь в утробе. Дрожь поднималась от пола, ползла со стен.