Невозможное

Тот попытался было освободиться из дружеского объятия.

– Макс, ты это. Давай приходи в себя, а то сейчас зайдёт кто, а мы тут в слезах, соплях. И держи в руках лучше себя, а не меня, – посоветовал Егор.

– Да-да, извини, дружище, – освободив его из своих объятий, сказал Максим.

– А ты, старик. Если закончил – иди, если есть что сказать – говори, – сказал Егор, обращаясь к незнакомцу поправляя рубашку.

– Да, конечно, – сказал старик и продолжил свой рассказ. – «Старший же сын его был на поле; и, когда приблизился к дому, возвращаясь, услышал пение и ликование; и, призвав одного из слуг, спросил, что произошло.

Ответил слуга ему: «Брат твой пришёл, и отец заколол откормленного телёнка, потому что принял его здоровым».

Егор, придя в себя и немного успокоившись, спросил старика:

– «Принял здоровым». Мне это сочетание слов не очень нравится. Как отец определил его состояние? А если бы он не был здоров, отец бы не принял его? – повернувшись к Максу, он вопросительно посмотрел на него, будто бы говоря: «Не всё так просто, друг».

– Он это определил по словам, какие стал говорить сын: «Я согрешил против неба и пред тобой и уже недостоин, называться сыном твоим». Разве смысл этих слов не в том, что человек, который произнёс их, что-то пережил и осознал. Он в этих словах передал всю боль и степень осознания своего поступка. Без всяких описаний, опустив подробности своей распутной жизни, он сказал отцу о самом главном, о самом сокровенном.

И отец без упрёка и огорчения, в радости принял своего сына. Ведь тот был мёртв и ожил. Отец дал сыну лучшую одежду, как для почётного гостя; дал перстень, как символ власти; дал обувь, которой не имели рабы. Он полностью восстановил его в правах сына. Ничьё мнение, даже мнение старшего сына, не могло повлиять на отца, когда старший сын рассердился и не захотел войти. «Отец же его, выйдя, звал его. Но он сказал в ответ отцу: «Я столько лет служу тебе и никогда не поступал вопреки приказаниям твоим, а ты не дал и козлёнка, чтобы мне повеселиться с друзьями моими; когда этот сын твой, расточивший имение своё с блудницами, пришёл, ты заколол для него откормленного телёнка».

– Ну, а что?! – прервав старика, начал рассуждать Егор, поглядывая на Макса. – Я вот знал одного. Он долго выслуживался, надеясь занять соответствующую должность. Строго выполнял каждое указание своего начальника, всегда ему улыбался, всегда его приветствовал.