Точка слома

Пассажиры бросили смолящие бычки, а кто-то смачно и быстро докуривал. Летов медленно поплелся в свой третий вагон. Вскоре он уже упал на койку, сняв сапоги, и стал пытаться уснуть. Проводники же начали свою «зеленую цепочку» – они принялись показывать зеленые флажки один за другим. Потом паровоз фыркнул, как лошадь, выпустил дым, проводники закрыли двери, и новые клубы окутали станцию. Вагоны, давя рельсы, пошли по ним медленно, словно черепахи. Вот и Луна постучалась в окно Летова, но ее стук заглушил скрежет колес, и Летов ее не пустил – он просто не услышал.

Потом дым оттолкнул ее свет, а поезд начал ускорятся. Сначала он стал раненой лошадью, потом медленно скачущей лошадью, потом скачущей на полном ходу, а потом превысил и ее скорость – поезд, наконец, стал железной махиной, мощью техники и прогресса.

Летов лежал, придерживая рукой карман, где лежала она. Справка об освобождении, единственный документ. А в соседнем кармане деньги, что ему выдали на проезд в Канске: самое ценное что есть сейчас.

В любом случае, матери уже нет, жены, детей – и не было, а друзья… либо погибли, либо вряд ли в Новосибирске. Горенштейн, поди, в Ростове у себя. А Леха… А Леха там, под Воронежем.

Летов вспомнил Леху. Его лучшего друга, того, с кем он дружил еще с детства. Да, они ссорились иногда, но это было так, мимолетно. Леха был будто братом Летову. Вместе они работали в милиции, вместе и на войну пошли. Вместе в плен попали, вместе и сбежали.

А дальше…

Летова сильно тряхнуло, и он отвернулся, дабы не пугать лежащего рядом мужчину. Теперь перед глазами Летова была лишь старая перегородка, на которую падал свет луны – он таки достучался до бывшего старлея.

…На этот раз в окно стучалось солнце. Было ранее утро – поезд снова тащился как черепаха. Уже виднелись окраины Новосибирска – молодого города, рожденного Октябрем. Сквозь лучи солнца проглядывали силуэты вокзала, его прекрасные стены изумрудного цвета грели душу израненному Летову – он смотрел вдаль, сидя на полке, и вспоминал прошлое.

Вроде как не очень давнее – 10 лет для 41-летнего мужчины не очень большой срок. Но оно казалось таким давним, таким туманным, будто он вспоминает свое детство в гнилом, унылом городишке Новониколаевске. Он вспоминал те годы, когда был лейтенантом милиции, когда вместе с Лёхой ловил всяких гадов, которые нарушали спокойствие его родного города.