Чистилище

Чистилище

Андрей Богодухов

Один шаг отделяет нас от мира, где наши поступки значат куда больше, чем в реальности. Один неверный шаг может заставить страдать целую вечность, но суть наказания далеко не в этом. Можно ли сделать шаг назад, вернутся и все исправить?

Капли дождя пролетающие свет уличного фонаря, быстрым потоком, легкой мороси, проносились вниз, зажигаясь от яркого света. Напоминая маленькие падающие звезды, мчащиеся в бесконечность. Теплый, влажно окутывающий летний ветер, ласкающий своим дыханием одинокого прохожего, что безмолвно стоит в конусном свете, ярких капель-комет, робко касающихся лица.

– Прекрасная ночь… – медленно прозвучало в голове одинокого силуэта. – Она длиться уже целую вечность. – Он опустил голову, и посмотрел на свои руки, которые выставил перед собой. Вся его одежда была сухой, капли словно бы отскакивали или проносились мимо него. – Жаль, что я не могу почувствовать, тебя… – он опустил руки и, мимолетом взглянув на яркий прожектор, в свете которого, продолжалась неистовая пляска мороси, шагнул сквозь свет фонаря, выйдя на проезжую часть.

Ряды машин, что в спешном порядке были разбросаны по дороге, сохранили свои очертания, но уже были обглоданы, ржавчиной и покрылись щетиной темного мха. Силуэт коснулся холодного и мокрого корпуса авто, но ощутил лишь твердость предмета, оставив руку сухой и чистой.

– Может быть, это черная полоса в жизни? – спросил он себя. На что в ответ в его голове промелькнул женский, такой согревающий и ласкающий ответ. – Черных полос не бывает… – Силуэт, погрузившийся в периодичную мглу, между двумя рядами фонарей медленно брел вперед, вдалеке виднелся мост.

– А если их не бывает, как объяснить эту ночь? – он умолк на мгновение. Но ответа не было. – Быть может, я брежу. Мне кажется, что я всю свою жизнь стоял под этим фонарем, поглощенный потоком мерцающих капель. – Каждый его шаг, по влажной мостовой, звучал мягким треском небольших камешков на асфальте, местами поросшей травой. В середине, была вытоптанная тропинка асфальта, остальное же было покрыто растительностью.

– Я один… Но почему… Тут сотни машин. – Гряда брошенных домов и машин, окаймляла его путь, словно бы с осуждением смотря на него, напирая всем своим видом на дорогу, зажимая ее в узкую тропку. – Дорога кажется мне очень знакомой.

В его голове стали всплывать картины, минувших, как ему казалось дней. Пред ним предстала эта самая дорога, он стоял, словно бы призрак по средине.