Призрак

Призрак

Дмитрий Владимирович Потехин

После пророческого видения высокопоставленный нацистский чиновник понимает, что дни его сочтены, а смерть будет мучительна и позорна. Единственный способ обмануть судьбу – создать себе филактерию, в которой после смерти будет продолжать жить его сознание. Тот, кто найдет и откроет филактерию превратится в носителя и раба, заключенной в нее души. Через семьдесят лет московская студентка Ида находит удивительную "шкатулку".

Дмитрий Потехин

Призрак

Часть 1

Новый учитель

В тихий декабрьский полдень из деревни Шварцкольм по Козельбрухвег, простуженно сопя, быстро шагал молодой человек с портфелем в левой руке и чемоданом в правой.

Ему можно было бы дать лет двадцать пять, если б не довольно малый рост, годящийся скорее для подростка. У него было вытянутое лицо с резко выступающими острыми скулами, интеллигентным лбом, и колючими глазами, скрытыми в тени мрачно нависающих бровей. Его нельзя было причислить ни к красавцам, ни к уродам. Его внешность была нейтральна, черты правильны и даже чем-то приятны, если не считать одну необычайную особенность: тонкая кожа так туго обтягивала кости лица, что придавала ему вид восковой маски. Едва ли даже через много лет на таком лице могли появиться морщины.

Налетавший время от времени ветер трепал полы пальто и норовил сорвать с головы шляпу. Ноги, обутые в легкие осенние ботинки без калош, давно онемели от холода.

Каменисто-серая, припорошенная сухой снежной пылью дорога вела вдоль седых полей и полупрозрачного, словно оцепеневшего от скуки, леса.

Было тихо. Лишь из ветвей доносилась мелодичная, выдающая дятла, дробь.

Проходя мимо руин легендарной мельницы, разрушенной еще во времена Северной войны, молодой человек на миг остановился, думая: не взять ли ему на память камешек. Это была совершенно нелепая ребяческая идея, и он отогнал ее.

Молодой человек направлялся в школу. Он был наслышан об этой школе, немало прочитал о ней, но, как ни странно, ни разу даже не удосужился рассмотреть ее изображение на фотографиях.

Видимо поэтому картина, открывшаяся его глазам по окончании пути, привела юношу в легкое замешательство.

Перед ним за кованной оградой стоял невзрачный длинный трехэтажный дом с сонными серыми окнами, с пожелтевшими от времени колоннами, поддерживающими блеклый фронтон без лепнины и герба. Совсем не похоже на ту величественную усадьбу за каменной стеной, которую рисовало ему воображение. Здесь не было даже сада.