Преступление, искупление и Голливуд

На третьей базе прямо перед нами стоял здоровый белый пацан, похожий на Микки Мэнтла[4 - Микки Мэнтл – американский профессиональный бейсболист, полевой игрок и защитник первой базы «Нью-Йорк Янкиз».], и чавкал жвачкой.

Ко мне повернулся Рэй:

– Блин, мужик, – застонал он. – Умираю, как хочу чикле[5 - Чикле – натуральная жевательная резинка.].

Жвачка в тюрьме была редкостью. Достать ее было непросто, а уж о сахарной подушечке, которую перемалывал студентик, и мечтать не приходилось.

– Хочу жвачку, – заканючил Рэй, словно младенец.

В «Соледад» его перевели из закрытой психушки «Атаскадеро»[6 - «Атаскадеро» – тюрьма строгого режима, где в основном содержатся душевнобольные преступники.]. Рэй с особой жестокостью убил свою бывшую и ее нового парня. Не помню точно, что он сделал, но обычно о таких преступлениях пишут на первых газетных полосах под шокирующими заголовками. Для мексиканцев старой закалки, таких, как Рэй, понятия «бывшая девушка» просто не существует. Вступая в такие отношения, цыпочка навсегда становилась собственностью.

Лечение не пошло ему на пользу.

В тюрьме я иногда издевался над Рэем: подкрадывался к нему со спины и зудел на ухо, изображая электрошокер. Мне просто хотелось его подоставать. Обычно он не возражал, но в то утро четко дал понять, что нарываться не стоит.

Игра только началась, а я уже устал. От вина, травы, таблеток и виски меня конкретно развезло. Солнечные лучи, которыми я совсем недавно наслаждался, теперь словно выжигали мне мозг. Все вокруг были пьяны или под кайфом. Я чувствовал, как что-то назревает. Атмосфера накалялась, и вскоре я узнал знакомый запах насилия. Когда зэков захлестывает агрессия и страх, они начинают пахнуть по-другому. Остановить эти эмоции нереально, они пропитывают собой все вокруг.

Во втором иннинге[7 - Иннинг – очередность подачи мяча в бейсболе, когда одна команда или игрок отбивает мяч.] Рэй не выдержал и заорал студенту на третьей базе:

– Дай мне жвачку, хер белобрысый!

Пацан сделал вид, что ничего не услышал, и продолжил чавкать дальше, как ни в чем не бывало. Чавк-чавк-чавк. Совсем как корова.

– Ты слышал меня, сука?! Давай сюда жвачку!

Студент даже не повернулся к нему – стоял себе, играясь с перчаткой, и жевал.