Волчонок

Волчонок

Егор Мельшин

Хороший римский воин беспощаден. Он не ведает ни страха, ни пощады, ни жалости к врагу. Но что заставило римлян пощадить «волчонка» – мальчика-варвара? И зачем он трибуну-всаднику Гаю Ремигию Регулу? Что движет военачальником – желание использовать ребенка в своих интересах или все-таки милосердие?

Волчонок

Егор Мельшин

Редактор Александра Смирнова

© Егор Мельшин, 2018

ISBN 978-5-4493-4821-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

I

Солнце было в зените. Центуриону Квинту Терренцию было приказано дожидаться германского отряда, который вел с собой рабов на продажу в Империю. Центурион уже подумывал дать приказ строиться в походную колонну и возвращаться, ведь встреча была назначена на утро. На рабов и приказ легата ему было наплевать, но отказываться от платы за «эксклюзивный товар», который его центурия тайно переправила из Дуростора[1 - Дуростор – город на берегу Дуная, возникший как лагерь XI Клавдиева легиона.], совсем не хотелось. Офицер решил подождать еще немного.

– Опять бородатые опаздывают, – лениво позевывая, сказал легионер Сцений.

– Они варвары. Варвары не могут опоздать, – Филипп, товарищ Сцения по центурии, стоявший в дозоре на стене форта и всматривавшийся в горизонт, говорил, не поворачивая к собеседнику головы.

– Что значит «не могут»? Да они только это и делают! – возмутился Сцений, в душе радуясь назревающему с сослуживцем-греком спору. Стоять молча и без дела у него уже не было сил.

– Вот именно. Опоздать может только тот, кто может прийти вовремя. А германцы не приходят вовремя – они приходят в свое время, – Филипп сделал ударение на предпоследнем слове.

– Какое еще «свое»? Время одно для всех! – возразил Сцений, ковыряя в земле спатой, кавалерийским мечем, который теперь раздавали всем подряд.

– Ошибаешься, мой деревенский иллирийский друг. Когда они придут, спроси, почему они опоздали. Они не будут оправдываться, они даже не поймут вопроса…

Судя по голосу, Филипп высокомерно улыбался, хотя Сцений не видел его лица.

– Полегче, афинская дамочка! Ты говоришь так, как будто «деревенский» – это что-то плохое. А свою греческую болтовню оставь для легата, он у нас ученый, – возразил Сцений.

– Хм, а вот и гости, – Филипп все же был удивлен появлению германцев не меньше Сцения и центуриона. Последние встрепенулись, услышав слова грека.

Поднявшись на стену к Филиппу, центурион увидел нестройную колонну людей.