Украденное счастье

На полу кареты был небрежно поставлен не поместившийся на задке кареты сундук с серебряной посудой, составлявшей часть приданого.

Элиза упёрлась ногой в стенку сундука, пытаясь подвинуть его хоть немного, но тот был слишком тяжел, и усилия девушки оказались безрезультатны. Раздосадованная Элиза вжалась в угол кареты, пытаясь унять дрожь. Усилившийся дождь громче забарабанил по крыше экипажа.

Девушка закрыла глаза, стараясь представить себе, что просто спит и видит страшный сон. А завтра утром проснётся в своей тёплой постели, и не будет никакой дороги, никакого дождя, никакой свадьбы…

Ей будет снова двенадцать.

Глава 2

Ещё сквозь сон Элиза услышала оглушительный свист. Открыв глаза и вздрогнув от испуга, она сначала подумала, что шум ей послышался.

Но раздались приближающиеся громкие крики, снова свист и выстрелы. Не думая об опасности, Элиза выглянула в окошко кареты. Дождь всё ещё лил стеной, и ничего не было видно.

Крики стали громче и где-то совсем рядом. Элиза с трудом разглядела нескольких всадников, окруживших карету.

По их речи, щедрой на брань и смех, было нетрудно догадаться и об их происхождении, и о намерениях. Элиза задёрнула шторки, не надеясь на спасение для себя.

«Боже милостивый! Это же разбойники! Что со мной будет?! Защити меня Пресвятая Дева!» – взмолилась девушка в испуге. Замирая от страха, она старалась вслушиваться в их разговор.

– А лошадки-то породистые, славные! – тоном знатока заявил кто-то.

– Да и карета новая! – заметил кто-то другой.

– А что же у нас там внутри? – захохотал кто-то хрипло у самой дверцы кареты.

Элиза вздрогнула и зажала рот ладонью, чтобы не вскрикнуть. Но разбойники почему-то медлили. Элиза успела пожалеть, что ей нечем защитить себя от посягательств.

Или же убить себя, если не останется иного способа спастись от бесчестья.

– Пошли вон отсюда! – раздался громкий, властный голос, и дверца кареты распахнулась.

Элиза сдавленно вскрикнула и вжалась в угол экипажа, пытаясь в то же время разглядеть мужчину, ступившего на подножку. С широких полей его шляпы стекала дождевая вода, воротник чёрного плаща был поднят и застёгнут.

Мужчина показался Элизе бледным и уставшим. Взгляд тёмных глаз казался насмешливым, но на плотно сжатых губах не было ни тени улыбки.

Элиза нашла в себе остатки мужества, чтобы заговорить первой.