Звезды останутся здесь…

Ведь мы проводили здесь только летние месяцы, все остальное время проживая в четырехкомнатной квартире моей любезной тещи Агафьи Васильевны.

Десять лет назад, после свадьбы, Аглая заявила, что глупо покупать квартиру, когда ее мама одна проживает в таких хоромах, которые все равно когда-нибудь достанутся ей, как единственной наследнице. Я легкомысленно согласился, о чем жалел все последующие годы.

Агафья Васильевна оказалась женщиной нервной, самолюбивой и властной. Неудивительно, что муж её, отец Аглаи, сбежал.

По семейному преданию, он через два дня после свадьбы уехал в Якутию на заработки и исчез. Наверно понял, что с такой женой жизни не будет, и дал деру, так и не узнав, что у него родилась дочь.

То время, когда мы перебирались на дачу, было самым счастливым. Хотя иногда Агафья Васильевна по приглашению дочери поселялась на недельку-другую здесь, чтобы подышать свежим воздухом, покупаться в бассейне, и покушать клубнички.

К счастью это случалось не часто.

Зато, стоило нам вернуться в квартиру, у тещи находились для меня тысячи дел и поручений. Я оплачивал коммунальные счета, ремонтировал стиральную машинку ее приятельнице, ходил по магазином с длинным списком нужных продуктов.

Мне запрещалось включать музыкальный центр, потому что у тещи болела голова от моей дурацкой музыки. Запрещалось приводить в квартиру друзей, потому что они матерщинники и алкоголики.

Мне много чего запрещалось, и я не хочу даже вспоминать об этом.

Агафья Васильевна могла разбудить меня среди ночи и отправить в круглосуточную аптеку за снотворным.

Стоило мне принять душ и облачившись в уютный халат, устроиться перед большой плазменной панелью, чтобы посмотреть перед сном какой-нибудь новый фильмец, тут же передо мной, словно привидение, возникала моя драгоценная теща.

– Иван Николаевич, – говорила она, поджав губы, – Вы забыли вынести мусор.

– Господи, Агафья Васильевна, – отвечал я, стараясь сохранить спокойствие, – пустяки-то какие.

Завтра утром вынесу.

– До утра он всю квартиру провоняет, – сухо говорила она и уходила в свою комнату с гордо поднятой головой.

Делать было нечего и я, накинув куртку поверх халата, тащился к мусорному баку борясь с искушением закинуть вонючий пакет через высокий забор на территорию стройки.

Я терпел в силу своего миролюбивого характера и старался выполнять все, что желала теща, но, к счастью, теперь это в прошлом.